Он имел для этого силу. Не завися ни от живых, ни от бессмертных. И вампир сам убил каждого, кто имел хоть сколь значимое влияние на него.
Вот, о чем было приятно думать, так это о том, как именно он уничтожит чеха.
Этот глупый и наивный смертный вообразил, что прожив одну ночь - избежал кары Вечного? Смешно и наивно было бы так думать с его стороны.
Михаэль помнил.
И не собирался отпускать человека безнаказанно.
А, в понимании вампира, только один вариант казался приемлемым для наказания за поступки чеха - долгая, мучительная и, желательно, кровавая смерть.
Было так много вероятностей. Но ни одна не казалась достойной того, кто покусился на то, что принадлежало Михаэлю.
У вампира не было сомнений, что он выпьет его кровь до дна.
Но, перед этим, известным и закономерным финалом, было так много возможностей... Звери, пытки, крысы... любой страх, который мог мучить нестабильное человеческое сознание, вполне подходил для него.
Михаэль любил дарить своим жертвам их самые страшные и затаенные ужасы.
Где-то, на заднем фоне вечного сознания, мелькнула интересная, шаловливая мысль.
Он мог бы, пока, придержать смерть этого чеха. Оставляя его в первую жертву Сирине... Это было бы забавно.
Михаэль, почти не сомневался уже, что обратит ее.
Вечный никогда не обращал никого до этого, не имел такого желания.
Но она... она была столь притягательной... И не утратила этой своей особенности за срок, что он отвел ей.... И Сирина звала его. Он и сейчас слышал этот зов, пусть и не понимало ее сознание, что оно призывает...
О да, он обратит ее. Это было так заманчиво. Вечность с ней... с ее кровью... ее подчинением. Это воспламеняло Вечного.
Но, картина, в которой Сирина припадала к шее чеха, пусть и для того, чтобы подарить тому смерть - вызывала не просто ярость...
Бешенство взвивалось в черноте, которая давно заполонила место души вампира. И, с удивлением, он понял, что просто не позволит прикоснуться ее губам, ее зубам к коже другого мужчины... смертного или нет.
Она будет пить только его кровь.
Это уже не подлежало сомнению.
Не для него, однозначно, а значит - ни для кого.
Похоже, что и раздумья об обращении уже полностью покинули Михаэля.
О да, он хотел сделать эту шалость бесконечной...
Облако тумана материализовалось в другом конце зала.
Он знал о ее приближении. И сам допустил.
Инга была низшей. Она, была ничтожной. Не угроза для него. Да и ее хозяин, отец, породивший эту жалкую бессмертную, не был страшен для Михаэля.
"Что ж", - размышлял один из сильнейших независимых Высших, он посмотрит, что желает добиться Максимилиан, подсылая к нему свою прислужницу.