Никто не проронил ни слова..."
Эпидемию удалось ликвидировать.
Спустя несколько лет Зильбер отправился на Дальний Восток искать причину таинственной болезни, ныне известной, как клещевой энцефалит. Тут его настигло подлое невежество: в тридцать седьмом году Зильбер был осужден за «опыты над людьми с целью массового отравления Дальневосточной армии». Дальнейшая судьба его опять же богаче любого романа: в лагерях ученый открыл способ получения из ягеля витаминных препаратов и, главное, спирта, чем снискал уважение окружающих. Переведенный в шарашку, работал над теорией происхождения раковых опухолей, а позднее, уже освобожденный из заключения, получил из рук вождя Сталинскую премию (что факт) – и извинения (так говорят), стал академиком АМН, научным руководителем института вирусологии – и это лишь краешек его биографии.
Сейчас на дворе третье тысячелетие. Чумой двадцать первого века нередко называют СПИД. Но борьба с эпидемией ведется порой образом, для девятнадцатого и двадцатого века совершенно непостижимым.
Да вот хотя бы случай, произошедший недавно. Молодая женщина несколько лет носит в себе вирус иммунодефицита человека, о диагнозе уведомлена, была на учете в специализированном медучреждении (в том, где я работаю). Сменила фамилию, адрес и работу, и учреждение ее потеряло. Вышла замуж. Муж о ее болезни ничего не знал, не знает и по сей день. Однажды в отвлеченном разговоре он, муж, как-то сказал, что хорошо бы всех больных СПИДом пересажать, чтобы оградить обычных людей от смертельной заразы. С тех пор женщина боится разоблачения. Повторно попала в наше поле зрения, однако наблюдаться и лечиться намерена только на своих условиях, первое из которых – ничего не сообщать мужу.
А мы... А что мы? Сообщить о диагнозе ее мужу не имеем права. Случись какая-нибудь утечка информации, будет судебное дело против врачей, нарушивших профессиональный долг (врачебную тайну), больная – госслужащая, в законах разбирается. Поэтому напоминаю, что я – литератор, писатель-фантаст, и любое совпадение описываемого события с реальностью носит непреднамеренный характер.
Приходит на ум, что общество своими законами потворствует заражению здоровых людей (в конкретном случае – мужа) смертельной болезнью.
Смотреть, как это происходит, не хочется. И на душе неспокойно.
А что делать?
К оглавлению
Кафедра Ваннаха: Две судьбы на заре ИТ
Ваннах Михаил
Опубликовано 19 октября 2010 года
Вспоминая успехи радио в начале XX века, можно по праву говорить о заре информационных технологий. Wi-Fi, по которому с точкой доступа говорит не только планшет, но даже и десктоп, Bluetooth, обслуживающий клавиатуру и мыша — мы проведем их, скорее, по ведомству чего-то беспроводного. Когда-то были беспроводной телеграф и телефон. И лишь потом, когда на беспроводную телефонию наложился потребительский контент, возник феномен радио. Вещательный бизнес (Radio Corporation, Broadcasting System) в капиталистических странах; пропаганда в тоталитарных режимах.