Как я и ждала, наша с Олегом игра сразу выделилась: недаром Лешка в детстве мучил меня своей физкультурой. И, кроме обычного контакта движений, который бывает между хорошими игроками, снова появилось нечто такое, что еще более усиливало нашу близость, возникшую в автобусе, когда мы пели.
Мяч выкатился, я побежала за ним, вернулась. Олег смотрел на меня, улыбаясь… И я улыбнулась. Наверно, все это заметили. Вагин решительно крикнул:
— Купаться!
Мне хотелось играть еще. И Олегу, видно, тоже. Но в тоне Вагина, было что-то осуждающее — ни я, ни Олег ничего не ответили.
— Будем купаться? — подчёркнуто весело спросил Павел у Жени.
Женя быстро ответила:
— Конечно. — И не смотрела на нас с Олегом.
Вагин удовлетворенно усмехался.
— Люба, я выкупаюсь? — крикнул Туликов жене.
Она закивала ему.
— Ну, а что же своего умирающего лебедя не приглашаешь? — грубовато спросил Вагин у Выгодского.
Знакомая Колика лежала в сторонке, аккуратно подстелив коврик, задрав к небу заклеенный бумажкой нос. Выгодский крикнул ей:
— Том, купнемся?
Та, продолжая лежать, покачала головой.
Я видела, что не только у меня, но у всех эта высокомерная отчужденность знакомой Выгодского вызывает неприязнь.
— Кто хоть она, если не секрет? — спросил Павел.
— Устраивается на работу, — неопределенно ответил Колик.
Я вошла в воду. Сзади пыхтел Вагин; я, не оборачиваясь, услышала, что и все наши вошли в воду. Очень долго было мелко. Наконец я нырнула, потом легла на спину. И тотчас увидела Олега. Он плыл отличным кролем, работая ногами, как винтом.
Подплыл Вагин и тяжело перевалился на спину, выставил живот, мягкий и широкий, как у лягушки. Проговорил, запыхавшись:
— А вы настоящая спортсменка, Танечка! Только нельзя вести себя так неосмотрительно. Вы хоть и маленькая девочка, но что люди подумают?..
Я сильно оттолкнулась и поплыла за Олегом. А он, оказывается, остановился. Неужели ждал меня?.. Рядом никого из наших не было. Я видела его мокрое, блестящее от воды лицо, прозрачные капельки на ресницах. Олег мигал, видно, забыл, что их можно стереть рукой, и смотрел на меня. Я вытерла свое лицо, тогда и он вытер свое. И мы оба засмеялись…
В это время Вагин сзади насмешливо сказал:
— Здесь дно! А вы, конечно, не чувствуете его, потеряли и не найти, да?
Я встала. Олег тоже. Я еще и раньше замечала, что при разговоре с Вагиным Олег щурился, улыбался иронически и язвительно, почти как Туликов. И Вагин редко разговаривал с ним. Олег сказал:
— А нам за дно держаться нечего, Виктор Терентьич…
Вагин усмехнулся — понятно, мол, ваше дело в облаках витать — и медленно произнес: