— О! Великие Силы, — послышался голос снаружи, — ну, можете Вы, святоши, существовать вот без всего этого?!
Я вздрогнул! Ведьма! Дверь хижины медленно отворилась, и по деревянному полу застучали острые каблучки. Незваная гостья с отвращением оглядела непритязательное убранство, презрительно фыркнула и, небрежно отбросив в угол свою старую облезлую метлу, направилась ко мне.
— Вот зачем всё это? Для чего? Какой во всем этом смысл? Объясни, мне! — вопрошала она, направив на меня обвиняющий перст.
Я замер от удивления. Не ведьма! Ведьмочка. Ещё молодая. С длинными черными волосами и прекрасными голубыми глазками, в коих играла веселая хитринка. Конечно же, Люция. Только до чего бесстыже она одета! На девушке красовалась яркая красная майка, явно сшитая самой скаредной в мире портнихой! Мало того, что работа не была закончена, где-то на ладонь выше пупка ткань резко обрывалась, оставляя полностью обнаженным живот Люции, так вдобавок и то, что якобы оставалось закрытым, наоборот, благодаря качеству нити создавало непозволительный просвет на её округлости. Ноги красавицы обтягивали… Нет, брюками это назвать было нельзя, скорее, шорты, такого же красного цвета. Каблуки принцессы по высоте простирались где-то между наказаниями: «за бабью дурость» (пять плетей на главной сельской площади) и преданию церковной анафеме «за разложение нравов и создание прелюбодейского уклада» (с последующим обязательным очищением святым огнем бессмертной души, путем сожжения греховного тела). Ведьмовская метла в таких условиях представлялась чем-то совершенно необходимым, ибо пройтись на подобных каблуках по сырой разбитой дождем земле — дело воистину невероятное! Тут уж только лететь.
— Ну…? — зло протянула Люция, — есть всему этому хоть какое-то разумное объяснение?
— Объяснение? — как дурачок переспросил я.
— Да! Почему шикарному дворцу и любовной балладе ты предпочитаешь убогость грязной хижины?
— Когда-нибудь сюда придет каждый, кто захочет спасти свою душу.
Люция презрительно фыркнула.
— В честь чего ты так решил?!
— Блаженным станет тот, кто отринет мирское, уготовив душу свою для служения истине. Что есть Свет, как не жертва?! Разве Солнце дает тепло богатым и бедным, убогим и здоровым не из-за милости своей? Разве Светлый Владыка сотворил Вселенную лишь на радость себе? Весь свой труд Создатель даровал смертным. Лишь тот продолжит дело Его, кто назовет братом своим любого и вознесет не за себя, а за других молитву свою, тот назовется блаженным — продекларировал я давным-давно заученный текст.