— Пальцами пошевелить можешь?
— Да, — ответил гоблин.
Я удовлетворенно кивнул. По правде говоря, славному искусству лекаря в Вороновском Монастыре обучали слабо. В основном мы уповали на магию. Посему я знал, что при подозрении на перелом следовало попросить больного пошевелить пальцами, ну, а дальше действовать по обстоятельствам. Следовало либо прочесть целебную молитву, либо, если рядом находились другие пациенты в ещё более тяжелом состоянии, допускалось ограничиться простым благословением Господнем и ободряющей фразой: «До свадьбы заживет!».
— До свадьбы заживет! — сказал я Жупелю.
Гоблин громко выругался, сообщив, что любая приличная гоблинка эдакого жениха сама на кладбище отнесет, предварительно камешком по балде стукнув. Ну, а неприличная и ленивая займется поиском нового хахаля при ещё тепленьком супруге.
Посочувствовав местным нравам, я достал из сумки с травами корень светлолистика. По счастью, целебное растение ещё не успело сгнить и в полной мере сохранило свои питательные соки.
— Вот, пожуй! — произнес я, сунув корешок Жупелю, — только не глотай. Боль утихнет.
Гоблин шумно зачавкал, вгрызаясь в светлолистик оставшимися зубами. Буквально через минуту Жупель перестал стонать и даже улегся поудобнее. Я перевел дух. Корешок подействовал. Светлолистик не даром ценился всеми лекарями и знахарями, как великолепное обезболивающие, к тому же не магическое, то есть не имевшее побочных эффектов (ну, кроме разве что слабительного, но лишний раз до кустов добежать — это ещё никому не повредило).
— Давай выбираться, — сказал я нелюдю.
Жупель кивнул. Забыв про отвращение, я протянул гоблину руку и помог ему подняться. Конечно, от простого рукопожатия с нелюдем ещё никто никогда не умирал, но преодолеть древние предрассудки оказалось не так-то просто. Впрочем, Люции эти самые предрассудки не помешали надрать гоблину уши. Так что и мне — простолюдину — брезговать не стоило.
Так или иначе, но контрабандист являлся нашим союзником. Как-то само собой, но мы поверили гоблину. Подставив плечи, я подсадил Жупеля и помог ему выбраться из оврага. Несмотря на боль, гоблин довольно уверенно передвигал ноги, что вселяло надежду, что он всего лишь сильно ушибся.
Я как раз собирался вылезать из оврага сам, как вдруг Люция воскликнула:
— Эй, а там что?
Мы с Жупелем повернули головы в указанном направлении.
— Да это же моя сумка! — воскликнул гоблин.
Действительно, на дне оврага, буквально в пяти шагах от меня лежал мешок контрабандиста, по виду такой же пухлый, как и раньше. Жупель на радостях едва-едва снова не свалился в овраг. По счастью, Люция его удержала.