Я не знал, что мне говорить. Мне необходимо было говорить так, чтобы они поняли. Но община мало посвятила меня. И, глядя на само довольные физиономии, понял, что попался.
Поймите, — продолжал я. — С вашими разными ответами фундамент развалится, а он должен держать гигантское строение, потому что путь к вершине очень сложен.
После моего вступления зал слегка оживился.
Ну-кась, ну-кась, — сказал один толстый бородатый дядька.
С вашего разрешения, — поклонился он сухонькому старичку, — я хочу ответить на этот вопрос.
Прошу вас. Подойти к вершине — это трудный путь. Как любое строение, она, конечно же, стоит на фундаменте, чтоб не дай Бог не развалиться. Как, впрочем, вы (извините, я не имею в виду именно вас) развалили все. Так вот, вы будете спорить, а я дам вам ответ. И вы, все до единого, согласитесь с ним и скажете, что он единственно правильный.
— Да гоните его в шею! — послышалось из зала.
Вот наглец какой! — это был женский голос.
Мы слушаем вас, — проскрипел старичок. Было видно — его уважали.
Как же имя этого фундамента? — спросил я.
Ну, это простой вопрос, — сказал толстяк. — Нужно желание, вот и все.
Ну, да, — взорвался еще один, сидящий за ним. — Желания мало. Нужно знание.
Раздался скрипучий смех сухонького старичка.
Ну и молодчик попался, — хихикнул он. — А ведь и желания, и знания мало. Нужен еще и учитель, да еще и настоящий, — скрипучим голосом сказал он.
"Странно, — подумал я. — А ведь вопрос простой. Я до него дошел сам. Впрочем, как сам? Прости, учитель". И вдруг все они начали спорить, добавлять еще что-то. Один только старичок тихонечко сидел и, улыбаясь, смотрел на меня вдруг прояснившимися глазами.
Да послушайте же! — не выдержал я и двумя руками шлепнул о трибуну. — Это будет бесконечно. Потому что вы не забыли, а даже не знаете элементарной космической азбуки. Вы нарастили животы и бороды и зачем-то обманываете и мучаете студентов. Поймите меня. Начало пути к истине — это, прежде всего, здоровье. Ну куда пойдет больной человек, за какими знаниями, за каким учителем и с каким желанием, если у него где-то болит? Как можно на одних руках, с парализованными ногами ползти к этой истине, к знаниям, к учителю, как можно идти туда с переполненной желчью печенью или с болью в голове? Зал ахнул и затих.
Кто не согласен с этим? — спросил я.
Тишина прерывалась сопением толстого бородатого мужика.
Ну, хорошо, — проскрипел старичок. — Мы с вами согласны. А что дальше?
Вы со мной согласны? — удивился я. — Я не хочу с вами спорить. Я хочу спросить у того почтенного мужчины, который пожелал ответить на мой первый вопрос. — Мой взгляд упал на толстого типа. — Скажите, вы согласны?