А устои общества многим выгодны. С пеной у рта защищают праву дипломатов на тайну переписки, порушенную Ассанжем. Что ж, посмотрим внимательно на посольских.
Вот скромнейший из них — учитель школы при посольстве ФРГ в Москве д-р Бенжамин Томас Хоберт. 30 ноября 2008 года этот достойный педагог, ведя Порш Кайен по проспекту Вернадского со скоростью 110 км/час (на полсотни быстрее положенного) сбивает (проще говоря — убивает) двух студентов, Александра Евтеева и Андрея Камынина. За месяц до этого местный МИД направлял в посольство ФРГ ноту о недопустимом поведении господина Хоберта на московских дорогах. Безрезультатно...
Убийца срочно покинул Россию и предстал перед судом в Германии. Год условно и 5000 евро штрафа. А — еще МЕСЯЦ без прав. Это — за двух убитых, сильные в арифметике пусть посчитают, сколько стоит жизнь нашего студента (До 1960-х суды в ФРГ были укомплектованы деятелями еще гитлеровской юстиции, традиция-с!).
И понятно, что никто добровольно от своих привилегий не откажется. И понятно, какой чудовищный муравейник разворошил Ассанж. Он наглядно показал, что в эру сверхтехнологий людьми продолжают управлять по канонам феодального общества, где жизнь смерда (московского студента) ничто даже по сравнению даже не с князем, а всего лишь с носителем культуры из Первого мира. И вот это противоречие человечество должно будет преодолеть, даже и не из соображений морали, но если элементарно захочет выжить!
К оглавлению
Василий Щепетнёв: Власть и наследство
Василий Щепетнев
Опубликовано 10 декабря 2010 года
Всем власть хороша, кроме одного: нет никакой уверенности, что ее удастся передать потомкам. На что монархия, казалось бы, решает проблемы, но и тут мы видим: Петр Алексеевич убивает своего сына и на смертном одре, вместо того, чтобы спокойно готовиться к Решающему Опыту, мучается вопросом — кому? Да и вообще, наследование — штука тонкая, не только Алексей Петрович может подтвердить, но и отпрыски Иоанна Васильевича: одного в младенчестве утопили, другой попал на картину Репина, третий ножичком играл и порезался насмерть...
Впрочем, дети тоже хороши, спросите Улугбека или хоть Павла Петровича, если непременно нужен россиянин. Приписывать инициативу переворота Палену вряд ли стоит — умный и дальновидный царедворец знал безусловно, что при новом императоре карьере его придет конец, в то время как Павел Петрович, при всех своих недостатках, Палена ценил невероятно высоко.
Жены тоже бывают всякие, Петр Федорович (Петр Третий) не даст соврать. В общем, трудно быть императором.