Два? А может, больше?
Впрочем, там, на Земле, иногда приходилось труднее, гораздо труднее. Здесь же, на границе между Свалкой и джунглями, жить можно. Есть где спать, при некотором везении молено раздобыть, чем перекусить, а если появится желание ухватить удачу за хвост, так за Свалкой расположен космопорт. Если не струсишь и дурака не сваляешь, он тебе такую возможность предоставит.
Порывшись в карманах, Антон вытащил лепешку быстрогрева, отломил от нее небольшой кусочек и скатал шарик. Теперь осталось только на него плюнуть и положить на землю перед собой.
Плюнул и положил.
Шарик пустил в небо тоненькую струйку дыма, потом вспыхнул ярким, почти бездымным пламенем. Минут на десять его точно должно хватить.
А больше и не надо. Нашарив в траве увесистый булыжник, Антон отколол им от кустика стекляники приглянувшуюся веточку, прямую и нужной длины. Вытащив из-за пазухи похищенный плод мясного дерева, размером с голову взрослого бульдога, Волчонок насадил его на острый кончик веточки и стал обжаривать на костре.
Через пару минут от плода запахло так восхитительно вкусно, что в желудке у Антона забурчало, словно там поселилась целая стая сварливых старух. Еще через несколько минут он решил, что еда готова, аккуратно положил плод на широкий и плоский лист все той же стекляники, острым краем другого листа разрезал его корочку и, отхватив первый кусочек, впился в него зубами.
Объедение, просто объедение! Можно язык проглотить.
Он лопал вкуснющее мясо, стараясь, есть помедленнее. Вот так, тщательно пережевывая каждый кусочек, и не очень много сразу, иначе будет плохо…
Все, вот сейчас надо остановиться… ну еще один кусочек… Да, вот сейчас уже все, пока все. Надо сделать перерыв.
Вынув из кармана кусок теплоизолирующей пленки, прозрачной, удивительно прочной, который он не так давно раздобыл на Свалке, Волчонок завернул в него остатки еды и сунул их за пазуху.
Вот здорово, что у него куртка такая крепкая и слегка ему великовата. А иначе пришлось бы доставать какую-нибудь сумку, что не так-то легко сделать. Хорошие, рассчитанные на человека сумки ему до сих пор еще не попадались. Даже на барахолке Сватай.
Свалка. Волчонок криво ухмыльнулся.
Думал ли он там, на Земле, отравленной ядовитыми отходами, что, улетев с нее, окажется в самом бедном районе космопорта, в настоящих трущобах? Стоила ли овчинка выделки? Стоила, наверняка стоила.
Подумав об этом, Антон невольно взглянул вверх, туда, где на крае небосвода, противоположном от светила, висела серебристая тарелка летающего города.