Такое признание слишком трудно было принять спокойно. У нее не хватало сил думать о нем сейчас. Ей потребуется время, чтобы осознать все то, что он сказал. Селина отвела глаза от его почти гипнотизирующего взгляда. Судорожно допивая вино, она решила сменить тему. Голосом, начисто лишенным эмоций – так по крайней мере ей казалось, – Селина поинтересовалась:
– Кстати, о Доминике – ты видел его? Приступит ли он опять к работе? И когда?
Его, кажется, разочаровало то, что его рассказ не тронул Селину. А она понимала, что обидела его, но ничего не могла с собой поделать. Опустив взгляд на пальцы, она старалась не смотреть на Адама. Он же промолвил безупречно ровным тоном:
– Я видел его. И дал ему несколько дней – при условии, что он вернет все до последнего пенни из тех денег, которые «одолжил» под свою зарплату. У него не будет карманных денег следующие десять лет. Он придет в свой офис в понедельник, где получит по заслугам. – Адам поднялся, и Селина с опаской взглянула на него, уловив перемену в его настроении. – Не думаю, что он снова собьется с пути. Он осведомлен о том, чем чреваты для него подобные шалости.
Его глаза стали холодны как лед. Селина посмотрела в них и быстро отвела взгляд. Вот уж несладко быть в числе его врагов.
Адам встал.
– Извини, мне надо поработать в своей комнате. Сегодня вечером мы больше не увидимся, так почему бы тебе не одеться во что-нибудь более теплое и не дрожать?
Ей следовало принарядиться в атласный халат. Ей было слишком жарко. Тонкая ткань охладила бы ее разгоряченную кожу. В нем она выглядела бы чувственно, эротично. Если бы она облачилась в тот халат, интересно, снял бы его с нее Адам? Коснулся бы ее возбужденного тела своими длинными пальцами, занялся бы с ней любовью?
Нет, нет – разумеется, нет. Ее голова металась по подушке. Она видела его лицо – очень близко. Худые, резко высеченные черты аскета. Выражение глаз презрительное. Вопреки всем его ласковым словам, когда они приблизились к заветной черте, он отверг ее. Никогда не хотел и никогда не захочет ее. Но ей следовало покрасоваться перед ним в атласном халате.
Селина крутилась под плотно подоткнутым вкруг нее одеялом. Высвободила руку. Холодный ветер обвеял пылающую кожу, и спутанные мысли-видения улетучились. Она погрузилась в глубокий, дарующий отдых сон. Как вдруг услышала его влекущий голос, зовущий ее по имени, снова и снова повторяющий ее имя.
Веки Селины затрепетали, и она ощутила обжигающее клеймо его ладони на холодной коже плеча. Она напряглась, когда он нежно потрепал ее по плечу. Адам произнес ласковым, глухим голосом: