4) В 1099 г. Иерусалим был взят крестоносцами, и конклав, состоявший из неизвестных личностей, во главе которого стоял уроженец Калабрии, предложил Годфруа занять трон нового королевства франков.
5) По просьбе Годфруа Бульонского на горе Сион возводится аббатство; в нем обитает орден, носящий то же имя, состоящий, возможно, из тех самых личностей, которые предложили ему занять трон.
6) В 1114 г. уже существуют рыцари Храма, и их деятельность (возможно, военная) находится в зависимости от ордена Сиона. Но об учреждении ордена договорились лишь в 1117 г., а его существование официально датируется только следующим годом.
7) В 1115 г. св. Бернар, член ордена цистерцианцев, находящегося на грани развала, становится одной из самых блестящих личностей Христианского мира. В это же время его орден встает во главе самых богатых и престижных религиозных институтов Европы.
8) В 1131 г. св. Бернар получает в свое владение аббатство Орваль, которое несколькими годами ранее занимали калабрийские монахи. Орваль становится обителью цистерцианцев.
9) В течение этого же времени пути некоторых лиц загадочным образом пересекаются в связи с различными событиями, но, тем не менее, это позволяет сложить некоторые куски головоломки. Так обстоит дело с графом Шампанским, который дарует земли св. Бернару, чтобы построить аббатство Клерво, содержит в Труа блестящий двор, как в романах о Святом Граале, и в 1114 г. присоединяется к рыцарям Храма, первый известный великий магистр которого, Гуго де Пейн, является его собственным вассалом.
10) Андре де Монбар, дядя св. Бернара и предполагаемый член ордена Сиона, объединяется с Гуго де Пейном, чтобы основать орден Храма. Некоторое время спустя два брата Андре присоединяются к св. Бернару в Клерво.
11) Св. Бернар становится восторженным сторонником рыцарей Храма; он принимает их во Франции и участвует в выработке их устава, который, следовательно, будет похож на устав цистерцианцев.
12) Приблизительно в период между 1115 и 1140 гг. цистерцианцы и тамплиеры процветают: земли и богатства увеличиваются у тех и других в значительной мере.
Итак, мы снова вынуждены спросить себя: являются ли эти многочисленные отношения просто набором совпадений? Возможно, речь идет лишь о людях, событиях и явлениях совершенно независимых друг от друга и лишь по воле случая накладывающихся одно на другое через примерно равные промежутки времени? Или же мы обнаружили основные линии плана, задуманного и построенного человеческим мозгом, ни одно из проявлений и элементов которого не является случайным? И может ли быть так, что этим мозгом был орден Сиона?