Мы переходили из одного помещения в другое и внимательно слушали, как итальянец красноречиво пересказывает легенды, связанные с этим таинственным историческим памятником. Ощущение тревоги не покидало меня, и я пожалела, что не дождалась Джона.
Наша группа уже минут десять брела по узким коридорам и холодным комнатам. Джиованни только что рассказал несколько жутких историй о призраке Нерона и уже выводил туристов из очередного помещения. Я задержалась, чтобы бросить прощальный взгляд на стенную роспись.
В следующее мгновение на мою голову обрушился удар, затем невыносимая боль, и я погрузилась в густой мрак…
Я очнулась. В ушах был странный шум, болела голова. Открыв глаза, сначала я увидела лишь расплывчатые цветные круги. По мере того как ко мне возвращалось сознание, стала проясняться окружавшая меня действительность.
Ужасный вкус во рту отдавал лекарством. Я услышала звук — пронзительный голос молодой женщины. Затем послышался мужской голос:
— Она проснулась. Лидия? Лидия, вы слышите меня?
Я удивленно уставилась на Джона Тредвелла. Как он здесь оказался?
— Да, слышу.
— Вот молодец.
Снова зазвучала пронзительная мелодичная речь — молодая итальянка засуетилась вокруг меня.
— Со мной все в порядке, — простонала я.
Это было явным преувеличением. Затылок раздирала невыносимая боль. Дотронувшись до него, я обнаружила огромную шишку. Я чувствовала слабость, к горлу подступала тошнота.
— Лидия, вы очень ушиблись. Поскользнулись в Золотом доме Нерона и сильно ударились головой.
— Какой ужас. — Я чувствовала себя отвратительно. Головная боль была невыносимой.
— Бедная Лидия. Как жаль, что я опоздал.
Я слабо махнула рукой.
— Вы тут ни при чем. Мне не терпелось встретиться с призраком Нерона. Похоже, я его встретила.
Я хотела было сесть, но Джон, положив руки мне на плечи, тихим голосом убедил не вставать. Я опустила голову на подушку, кровь стучала в висках.
— Мне плохо!
— Врач уже осмотрел вас, он скоро придет еще. Лежите спокойно, Лидия.
— Врач? Я в больнице?
Теперь я наконец обнаружила, что лежу на койке в комнате, напоминавшей палату интенсивной терапии. Со мной были Джон Тредвелл и медсестра. На столике, рядом с умывальником, находились обычные медицинские принадлежности. На одной стене висела выцветшая картина, воздух пропитался тяжелыми «больничными» запахами.
Когда вернулся врач, я обрадовалась, услышав, что он говорит на отличном английском и немного разбирается в том, что следует делать при травмах головы. После того как я сообщила ему, чем занимаюсь, он говорил о моем состоянии на профессиональном языке.