— Знакомое чувство. — Вздохнул Райбен в унисон собственным мыслям. — Компромисс между скукой и реальной угрозой смерти. Если вдуматься, то наше приключение может обернуться радикальными переменами для всех живущих на Роке…
— Разве ты еще не понял, что перемены наступят вне зависимости от нас? — Флора обернулась, посмотрев на Райбена. — Иван предполагает, что генетические модификаторы, изменившие наших предков, кто-то создал. И теперь я склонна ему верить. Тем более, есть вероятность, что поработавшая над биосферой Рока сила вновь очнулась, или вернулась… не знаю. Но перемены придут к нам. И меньшее, что можно сделать — встретить их не слепым стадом, готовым к закланию… Ты понимаешь меня?
— Смутно. Но я готов дождаться встречи с Иваном. Только скажи, для чего он ушел на Рубеж? Вы вправду с ним поссорились?
— Думаю, он ушел, чтобы отвести от меня месть Келгана.
— Я начинаю его уважать. — Райбен, не смотря ни на что, пребывал в хорошем расположении духа. — Не представляю мужчину, способного не просто спорить с тобой, а поступить по-своему вопреки твоей воле, Шодан. Поверь он — скала.
— Хватит. — Осадила его Флора. — Он оказался прав, хотя и недооценил мстительности Келгана.
— Хм… Обычно ты из мужиков вила веревки…
— Райбен, заткнись. Ляпнешь что-то подобное при Иване я…
— Шодан, умолкаю. Из меня вить ничего не нужно, настанет случай, сам все сделаю.
— Ты неисправим.
— Какой есть…
Андроид двигавшийся впереди остановился.
— Что такое?
— Нужно менять направление. Но не представляю, как перейти на следующий уровень, мисс Флора. — Рука сервомеханизма указала на перепад высот. — Я взберусь, а вам туда не попасть.
— Райбен, как насчет «витья веревок»? — Флора насмешливо посмотрела на метаморфа.
— Вот влип… — Наигранно расстроился тот. — Я же не думал, что случай представиться так быстро…
Они все еще шутили, пытались создать видимость приключения, не подозревая, какие жестокие испытания ждут впереди.
Планета Рок. Система древних укреплений
Рубеж протянулся в ночи, будто река света, плавно огибающая некоторые детали рельефа.
С обеих сторон его ограничивали отвесные, неприступные скалы.
Время тут резко уходило в прошлое, по крайней мере, субъективные ощущения Ивана толкали рассудок к подобным сравнениям. Две стены, одна тридцати метров в высоту — внутренняя, и двадцатиметровой высоты — наружная, образовывали основу Рубежа. Через равные промежутки возвышались конические башни — все было вырезано из прочных базальтовых горных пород. Между двумя гладко ошлифованными стенами Рубежа зажата стометровая полоса запретной зоны, — каменного мешка, простреливаемого коридора, где незваного гостя ждала лишь смерть.