С дискообразного возвышения сошел всего один хараммин, в сопровождении двух боевых сервов.
Иван ждал, не проявляя себя, хотя существовал огромный риск, что кибернетические механизмы обнаружат наличие посторонних.
Неужели один?
Прошла минута, но повторной вспышки перехода не последовало.
Хараммин, похоже, находился в состоянии шока — он мелено поворачивался, расширенными глазами рассматривая стены древнего помещения.
Иван понял — тянуть дальше бессмысленно.
Он подал условный сигнал и несколько одиночных выстрелов нейтрализовали сервов.
Хараммин резко обернулся, увидел людей, его лицо на миг исказилось ненавистью и пониманием, затем его руки рванулись к замкам гермошлема, но стремительный прыжок метаморфа не позволил ему завершить движения и вдохнуть воздух Рока.
— Извини, но ты не заслужил даже такого выбора. — Раздался хриплый голос Райбена.
Похоже, его реплика в переводе не нуждалась.
Щупальца метаморфа прочнее любых оков, удерживали руки хараммина прижатыми к туловищу.
* * *
Через десять минут, выйдя под открытое небо, они увидели у горизонта светлеющую полоску зари.
Над Роком вставало солнце, и, опережая восход, в ясных безоблачных небесах, к посадочным площадкам «Когтя» снижались объятые пламенем планетарных двигателей десантные модули Флота Конфедерации Солнц.
Райбен продолжал удерживать хараммина в своих отнюдь не нежных объятиях. Найв, отойдя в сторону, косился на последнего из Квоты Бессмертных с выражением брезгливого ужаса, очевидно воспринимая его мысли.
Иван же обнял Флору с нежностью, и почувствовал, как их души, наконец, сливаются воедино, озаренные пламенем любви, зарождающимися красками восхода и яростным жаром снижающихся десантных модулей.
Оба знали, что запомнят этот миг навсегда…
Июнь-август 2007 года,
город Псков.