Особого значения я его словам тогда не придавала. Танцы окончились, он проводил меня до дома и попросил, чтобы завтра утром (это было воскресенье) в 10 утра я пришла на речку — излюбленное место отдыха всего военного городка в выходные дни. Туда приходили семьями с детьми и парами, там играли в волейбол, купались и загорали на пляже с раннего утра и до захода солнца. Я обещала прийти на свидание не задумываясь, как делала это всегда и никогда не приходила.
На следующее утро я была у подруги и рассказала ей про нового знакомого. Ее мать, имея двух дочерей на выданье, знала все про всех молодых людей в гарнизоне, заинтересовалась, услышав имя Джохар. Я приехала в военный городок Шайковка только в июне, после окончания 2-го курса художественно-графического факультета института в Смоленске, меня не было дома целый год и я ничего не знала об этом «странном» молодом человеке. «Он с тобой танцевал целый вечер? — удивлялась она. — Странно, обычно он никогда никого не приглашает… Танцует только «белый» танец, когда девушки сами приглашают, хотя многим очень нравится».
Был уже полдень, когда мы с подружкой пришли на пляж. Отойдя подальше, я прилегла с книжкой. Про нового знакомого уже и не думала, как вдруг… на книгу упала тень Джохара. Он стоял под ярким солнцем бледный от негодования, огненные глаза его, казалось, прожигали меня насквозь. «Мы говорили вчера об отсутствии долга чести — ваше поведение это подтверждает!» Я растерялась — никогда не видела такого взрыва возмущения. Все мои поклонники терпеливо несли ярмо беспрекословной покорности, и повысить голос в моем присутствии было для них равносильно подписанию себе приговора. «Ну, я всегда обещаю прийти на свидание, чтобы не обидеть, и считаю, что не приходить на свидание — мое право…»
— У нас с вами разные понятия об этих вещах, — сказал он грустно и уже без возмущения. — Я ждал вас столько времени только для того, чтобы сказать об этом.
Странное дело, именно эта вспышка гнева заинтриговала меня. Все, кто окружал меня в ту пору, казались мне однообразными, похожими друг на друга. Тот, кого я могла бы полюбить, представлялся мне воплощенным в жизнь образом Артура из «Овода» Лилиан Войнич. Юноша, нервно обрывающий тонкими пальцами лепестки цветов, с бледным лицом, печальными глазами и незаживающей раной в душе, был моей мечтой с шестого класса. Книгу я выучила почти наизусть и только с сожалением думала иногда о том, что мой идеал — всего лишь плод воображения такой же женщины, как и я, поэтому он так и волнует меня. Подобный необычайный сплав тонкости восприятия, обнаженных нервов и несгибаемого мужества просто не существует в природе!..