Она подняла голову.
— Когда мы придем домой, трахни меня, Джек, поговори со мной, отвлеки меня. Отвлеки меня, ладно, Джек? Мне сегодня нужно отвлечься. — Она крепче вцепилась в его руку.
Он чувствовал, что ботинок внутри все еще мокрый. Он отпер дверь и включил свет.
— Пойдем в постель, — сказала она.
— Я сейчас, — сказал он.
Он пошел на кухню и выпил два стакана воды. Выключил свет в гостиной и ощупью пошел вдоль стены в спальню.
— Джек! — закричала она. — Джек!
— Да господи, я это, я! — рявкнул он. — Пытаюсь выключатель найти.
Он зажег лампу, и она села в кровати. Глаза у нее блестели. Он завел будильник и начал раздеваться. У него задрожали колени.
— Есть у нас еще чего—нибудь покурить? — спросила она.
— Нет у нас ничего, — ответил он.
— Тогда налей чего—нибудь. У нас есть что выпить? И не говори мне, что у нас и выпить нечего, — сказала она.
— Только пиво.
Они пристально посмотрели друг на друга.
— Значит, пиво, — сказала она.
— Ты правда хочешь пива?
Она медленно кивнула и закусила губу.
Он сходил за пивом. Она сидела, положив на колени его подушку. Он дал ей банку пива, потом залез в постель и укрылся одеялом.
— Я забыла выпить таблетку, — вспомнила она.
— Что?
— Таблетку забыла выпить.
Он встал с кровати и принес ей таблетку. Она открыла глаза, и он положил ей таблетку на вытянутый язык. Она запила ее пивом, и он снова лег.
— На, возьми. У меня глаза просто слипаются, — сказала она.
Он поставил банку на пол, лег на бок и уставился в темный коридор. Она положила руку ему на ребра, и ее пальцы поползли у него по груди.
— Так что там на Аляске? — пробормотала она.
Он перевернулся на живот и осторожно сдвинулся на самый край. Через минуту она захрапела.
Он уже протянул руку, чтобы выключить лампу, но тут ему кое-что померещилось — в коридоре. Он пригляделся, и ему опять померещилось то же самое — два маленьких глаза. Сердце у него замерло. Он прищурился и вгляделся получше. Наклонился и поискал на полу, чем кинуть. Подобрал новый ботинок. Сел прямо и сжал ботинок обеими руками. Он услышал, как она снова захрапела, и стиснул зубы. Он ждал. Ждал, когда там, в коридоре, снова раздастся еле слышный шорох.