деревенской дурочке, понять невозможно.
Ведь не могла же Подмазенко не понимать, что летом сорок первого года генерал Власов не имел
возможности заниматься бракоразводным процессом со своей супругой Анной Михайловной.
Тем более что Власов и не думал разводиться с женой {10} .
Он просто предложил Агнессе выйти за него замуж, а когда та согласилась, сказал, что берет на себя
все формальности, и через несколько дней объявил, что отношения их теперь узаконены.
Будучи генералом, А.А. Власов гипнотически действовал на женщин, шла война, и Агнессе даже и в
голову не пришло попросить у генерала какой–либо документ, подтверждающий их брак.
Поразительно, но и в сорок третьем году Агнесса совершенно искренне считала Власова своим
законным мужем и безропотно отсидела положенные жене изменника Родины пять лет лагерей… [26]
Зато фронтовую жизнь Агнессы «муж» устроил основательно и прочно. Подмазенко была зачислена
на должность старшего врача медпункта штаба 37–й армии.
Семейная жизнь «новобрачных» оказалась счастливой. Скоро Агнесса забеременела. Ребенка своего,
которого благополучно родила, она назвала потом, кстати сказать, Андрюшей.
Правда, показать его отцу не сумела. Тогда уже завершилась трагедия 2–й Ударной армии.
Но это впереди.
Пока же, в сентябре 1941 года, Власов вывозил молодую жену из киевского котла. Относился он к
ней заботливо и без нужды старался не волновать. Поэтому, пока ехали на штабных машинах, идущих
позади частей прорыва, Агнесса и не подозревала, что они в окружении.
«Фактически об окружении немцами 37–й армии я узнала 26 сентября. Ввиду сильного обстрела
дороги, по которой следовала наша колонна, ехать на машинах стало невозможно, и по приказанию
Власова все машины были уничтожены в лесу между селами Березанью и Семенов–кой. Тут же все
разбились на небольшие группы, и каждая самостоятельно стала выходить из окружения».
Эти показания {11} арестованная Агнесса Павловна Подмазенко дала 28 июня 1943 года на допросе,
закончившемся ровно в полночь.
Судя по ее рассказу, в группе, с которой они выходили вместе с Власовым, было тридцать человек.
Однако уже через три дня пришлось разделиться, и дальше шли втроем — Власов, Подмазенко и
политрук Евгений Свердличенко.
«Следуя по лесу к селу Соснова, мы догнали одного местного жителя, возвращавшегося из деревни
Помокли. Мы попросили помочь достать для нас гражданскую одежду…
Оставив Власова и Свердличенко в лесу, я с этим гражданином зашла в село.
В Соснове мой провожатый сказал, что здесь проживает местный старый партийный работник
Любченко, который сумеет обеспечить нас гражданской одеждой. Я попросила пригласить