Юрий, ставший мэром Москвы, отдал Церетели подряд на строительство Храма.
Обломаны вершины у деревьев, затона воды в чудовищном котловане остекленели, словно рыбий глаз. Скрипит под хваткими пальцами реальность, и становится жутко. Над котлованом даже вороны не появляются, как над Кремлем. Снег после обильного снегопада оплыл, началось потепление, покрыв целлюлитными складками сугробы.
Ночью на Волхонке-13 - бессонница, беспредельное одиночество и сиротство. Когда чешутся вены на руках, и тело облито нездоровым потом. Как - ударяет, обваливаясь, казалось в груди, падающий с верхних этажей на подоконник подтаявший снег, и вслед в беспросветной темноте - редкие капли вечного дождя бьют по голой жести.
И приснился Владу сон.
"Ливень в Москве выгнал меня с Арбата под своды станции метро "Смоленская".
При реконструкции вскрыли один из закрытых проходов, и я прошмыгнул туда из любопытства. Открылся неработающий эскалатор вниз, в иные подземные залы. Громадные пространства выдержаны в цвете потемневшей в земле кости, они обшиты старинной лиственничной вагонкой, крепкой, как рессорная сталь, совсем не тронутой тленом и грибком. И не удивительно - воздух был сух, словно в соляных копях.
В залах, словно посетители, ходят неторопливо метростроевцы, сидят в кафешках по очкурам, и в еще более просторном конференц-зале. Спросил, как можно проехать до остановки станции Кропоткинская. Мне ответили по-английски. Потом, подошедший пожилой работник в кителе обратился к молодому по-русски, мол, "посмотри помощник, где соединяются ветви путей". Оказалось, что на стене обозначены только работающие станции, а соединений с новыми - нет.
Иду все дальше. Похожее я видел на Парижском метро глубокой закладки - большие подземные пространства, где широкие эскалаторы рядами спускаются полого в еще более глубокие, с высокими потолками, станции, все абсолютно современное - кафель и хромированные поручни. Внизу множество тоннелей и переходов, темных из-за кажущегося беспредельным подземного пространства. В залах, словно застекленные окна с реалистическими картинами в сумеречных тонах, где солнце светит в расплывающейся мгле.
Одна из панелей приоткрыта, вышел туда, оказалось, что это застекленный балкон, а в нем нарисованный город и наблюдательное окно. Под ним, еще ниже и просторней, бездна подземной выработки, даже голова закружилась, освещенное тускло, не пробивающим до дна, фонарем-солнцем.
Внизу видны бегущие в белой одежде маленькие фигурки людей, словно ручейками растекающиеся по дну подземного котлована, их преследуют одетые в черную униформу охранники. Сразу видно - внизу восстание.