— Мы всегда рады будем видеть тебя, — с усмешкой проговорила она. — Но ты уверен, что в состоянии уйти прямо сейчас? Думаю, тебе лучше повидать доктора. Я бы порекомендовала тебе кого-нибудь, но, к сожалению, не могу больше позволить себе их услуги. Я обработала и перевязала твои раны, но я не специалист.
— Тамплиеры не ждут, и я тоже не могу, — отозвался он. — Еще раз спасибо, и прощайте.
— Ступай с Богом.
Он спрыгнул с балкона на улицу, поморщившись от удара, и бросился через площадь у разваливающегося дворца в сторону церкви. Дважды он терял башню из виду, и дважды снова находил. Трижды ему пришлось пройти мимо прокаженных нищих и один раз — перед волком, который крался вниз по улице с чем-то, похожим на мертвого ребенка, в зубах. И вот, наконец-то, он вышел к церкви. Она была заколочена, известняковые изображения святых, некогда украшавшие ворота, раскрошились. Эцио не знал, сможет ли влезть по рассыпающейся кладке, но другого варианта не было, — и он полез.
Ему удалось, хотя несколько раз упор рассыпался под ногами. Один раз под ним обвалилась амбразура, и он повис, держась лишь кончиками пальцев. Но он по-прежнему оставался сильным, сумел подтянуться вверх и избежать опасности. Наконец, ассасин взобрался на крышу башни и расположился на свинцовой кровле. Величественная громада мавзолея в нескольких кварталах от церкви тускло сияла в лунном свете. Теперь нужно пойти туда и ждать прибытия Макиавелли.
Он поправил скрытый клинок, меч и кинжал, и хотел уже совершить прыжок веры в телегу с сеном, стоящую на площади, когда рана дала о себе знать. Он согнулся от боли.
— Графиня перевязала мне плечо, но она была права. Я должен обратиться к доктору, — сказал он себе.
Стараясь не обращать внимания на боль, Эцио стал спускаться. Он понятия не имел, где найти доктора, поэтому сперва добрался до постоялого двора. Там, за пару монет, ему подсказали, куда идти, а еще за несколько — дали бокал мутного кроваво-красного вина, которое немного успокоило боль.
Было уже поздно, когда он добрался до приемной доктора. Ему пришлось несколько раз громко постучать, прежде чем изнутри донесся приглушенный ответ. Потом дверь приоткрылась, и Эцио увидел жирного, бородатого мужчину лет шестидесяти, с толстыми очками на носу. Одежда его была изношенной, а изо рта воняло винным перегаром. Один глаз доктора казался больше, чем второй.
— Чего тебе надо? — спросил мужчина.
— Вы доктор Антонио?
— И что, если я?
— Мне нужна ваша помощь.
— Уже поздно, — ответил доктор, но взгляд его скользнул по плечу Эцио, и в внимательных глазах сверкнуло сочувствие. — Это дорого тебе обойдется.