Дома мать встретила прямо на пороге.
— Хотела уже в милицию звонить, — с ходу заявила она.
— С чего бы это? — вежливо поддержала Катя разговор, лениво разматывая с шеи шарф.
Из комнаты приковыляла Жучка. Уткнулась девушке носом в колено, закусила джинсы кривыми зубами и начала мусолить. Мать ничего не ответила. Она частенько говорила что-то, лишь бы сказать, не задумываясь над смыслом. Главное — с чего-то начать пилить, а дальше — как по маслу.
— Есть будешь? — Валентина Васильевна, недовольно сопя, зачем-то перевесила пальто с одного крючка на другой.
Катя вздохнула. Мать не знала, как себя вести. Чувствовала, что былая власть утеряна, и теперь прощупывала почву в надежде вернуть бразды правления, к которым за долгие годы так привыкла.
На миг девушке захотелось ей помочь, но это желание быстро испарилось.
— Я поем позже, — заявила Катя и направилась в свою комнату.
Мать с Жучкой увязались следом.
— Время ужина ведь, — напомнила Валентина Васильевна.
Катя обернулась и, прежде чем захлопнуть дверь, сказала:
— Думаю, папе будет не очень приятно сидеть за столом с проституткой!
— Катя, а Кать, — зашептала мать через дверь, — он ведь сгоряча сказал!
Девушка облокотилась на дверь.
— Пусть следующий раз выбирает слова.
— А как назвать-то, как это теперь называется? — сбавила тон мать. — Мы же не знаем! Ты хоть скажи…
Катя устало опустилась на пол — тут же у двери — и прижала колени к груди. Из глаз хлынули слезы.
— Скажи, — требовала Валентина Васильевна, постукивая одним пальцем в дверь.
Девушка закинула голову назад, вытерла щеки и, стараясь, чтоб голос не дрожал, произнесла:
— Проститутки, мама, берут деньги, а я не беру… зовите меня просто шлюхой.
— Господи, господи, ну что ты такое говоришь? — испуганно забормотала мать. — Пойдем, Жученька, пойдем, наша Катя сегодня не в духе.
* * *
— Я ее убью! Убью! Уничтожу! — визжала Анжелика, гневно колотя кулаками Георгия в грудь. Свободное шелковое платье перекосилось и съехало, обнажив одно плечо, волосы разметались, губы дрожали.
Молодой человек крепко удерживал ее за талию и мужественно терпел сыпавшиеся на него удары и проклятия. В гостиной, низко опустив головы, неподалеку стояли Даймонд и еще один юноша — китаец Чжао Шунь, один из лучших следопытов города. Он-то и принес Анжелике известие, с кем провел прошлую ночь Лайонел.
— Успокойся! — Георгий слегка тряхнул девушку. — Не глупи же, она тебе не соперница! Поняла?
Анжелика перестала биться в его руках и шумно выпустила из ноздрей воздух.
— Чертовы глупцы, — прошипела она и наградила Даймонда взглядом, полным ненависти. — Не соперница, да-да, это я уже слышала! Оставьте сказки детям!