— Нет, с бабами лучше не связываться. Их нужно держать только для любви, и для рожания, все! В остальном они бестолковы и только вредят любому делу, — заявил Зотов. При этом одет был Император не в соответствии со своим статусом: серое, вытертое трико, какая-то рубашонка, изрядно застиранная, не его размера. Но природное нахальство уже вернулось к нему, и по манере общения это был прежний Зотов, а не тот подавленный старик, каким он был последнее время в «Дубках».
— Да, я, собственно, не собираюсь участвовать в допросах, — пояснил Юрий. — Мне нужно просто задать пару вопросов, не связанных с самими преступлениями. Можно, Ольга Леонидовна?
Астафьев просящее улыбнулся, а сам при этом так пристально смотрел в глаза Малиновской, что та, со вздохом, отвела глаза, и согласилась.
— Ну, ладно, давай. Пару вопросов можно.
Юрий сел на стул рядом с ней, и обратился к Зотову.
— Александр Иванович, у Сомова кроме «Дубков» была еще какая-нибудь значимая недвижимость, имущество, ради которого его могли убить?
— Нет, — решительно отрезал Зотов, — он держал ларек около вокзала, торговал там минимумом, ну, там: пиво, сигареты, чипсы, всякая хрень. Это так, чтобы были какие-то деньги для «Дубков». А на турбазе он был помешан. Он жил там большую часть года. Палыч приезжал туда в любое время года, зимой не жалел денег для того, чтобы расчистить дорогу бульдозером. Он был фанатик этого места. И я его в этом пронимаю.
— А что же он зимой там делал? — не поняла Ольга.
— Эх, да ты что! — Зотов засмеялся. — Знаешь сколько там зайцев, с ума сойти можно! От следов весь снег в их петлях. А где зайцы, там и лисы, и кабаны, и лоси. Да и вообще, там сказочные места. А рыбалка, какая подледная — у-у! Юрка работу свою знал туго, гонял оттуда рыбаков и охотников не хуже охотоведов и рыбнадзора. На речке у нас мужики весь день сидят, чтобы кило плотвы наловить, а там карась как дурной на кашу шел. Каждый по полкило, как минимум, каждый! Это вот в этом самом озере, где мы охотились, в Кривом. В другом озере карп килограммовый, сомы по протокам как бревна, щуки как торпеды! Юрка ползимы ходил, озера долбил, чтобы карась не сгорел. И все это ведрами можно было добывать! Ведрами!
У Зотова от вожделения даже слюни из уст летели.
— И что же, он на все это охотился и рыбачил один? — снова спросила Ольга.
— Почему один? Нет, всегда ему компания находилась. Вот прежний мэр, Стародымов, покойник, тот заядлый охотник был. И он, мэр, представляете, мэр! Звонил, и просил Палыча, чтобы Сомов взял его с собой. Просил! Там вся элита была, все у кого есть деньги, и все у кого есть власть. Пол администрации там паслось. Так что Палыч хоть и был глубоко на пенсии, но руку на пульсе города держал чутко. С ним все считались, и все уважали. Он еще на базу как-то документы умудрился сделать, тогда, в начале девяностых, да такие документы, что сдуреть можно. Ему их чуть ли не Ельцин сам подписал. По ним не только турбаза к нему отходила, но и все угодья вокруг. Это как бы природно-охранный, частный заказник. Частный! Как он это сделал, я понять не могу! Много было желающих его базу оттяпать, а бесполезно. Документы в порядке, крыша у него дай боже. Два заместителя губернатора к нему на зайца каждую зиму приезжали, сам генерал-полковник Глухарев, ваш начальник, пару раз на уток приезжал. В ФСБ когда их начальник прежний приезжал, тоже просились к Палычу на рыбалку. Вот так вот!