- Ну, вот и ладушки. А мы тут тоже подсуетимся, поищем этих трех дуриков. Пока.
Положив трубку, Мамонов задумался. Бычок-Свинорез, убив Семеновых, прихватил и громадную для Кривова партию героина, почти триста граммов. Конечно, глупо было давать столько дури в одни руки, но последние события в городе нарушили многие отлично налаженные связи. Большую часть привозимого Мамоновым ширева Гусев отправлял в Волжанск с его необъятным рынком сбыта. В Кривове он оставлял меньшую часть.
Наконец решившись, Мамонов поднял трубку и, услышав голос Жучихина, коротко сказал:
- Зайди после планерки.
После этого позвонил Жукову. Зам по кадрам, несмотря на ранний час, был у себя.
- Васильич, зайди перед планеркой со списком отпускников, посмотрим, что там у нас.
Эта, казалось, вполне невинная фраза решила дальнейшую судьбу Астафьева.
Юрий только успел зайти в свой кабинет и включить чайник, как тут же в дверь заглянул помощник дежурного по городу и весело заявил:
- Юрка! С тебя пузырь!
- С чего это? - не слишком приветливо буркнул лейтенант.
- Мамон подписал твой рапорт на отпуск. С сегодняшнего дня ты отдыхаешь, так что сдавай оружие и вали домой.
- Чего это он так расщедрился? - удивился Юрий. Рапорт на отпуск он подавал месяц назад без всякой надежды на успех. Просто подошло время очередного отпуска, и он, чтобы этот факт не забыли, отметился в канцелярии, рассчитывая на самом деле отдохнуть лишь с появлением первого легкого снежка. В сложившейся обстановке отпускать оперативника было крайне неразумно - против всех правил и инструкций. Неожиданно до лейтенанта дошел истинный глубинный замысел и. о. начальника ГОВД, и предстоящий отпуск не казался ему теперь таким желанным.
Сдав пистолет, Астафьев позвонил Колодникову:
- Андрей, это я. Тебя на планерку не вызывают?
- Нет, игнорируют.
- Ясно. А меня выгнали в отпуск.
- Когда?
- С сегодняшнего дня.
Майор помолчал, потом сказал:
- Ну что ж, поздравляю.
- Ты что, издеваешься? Как раз сейчас мне меньше всего нужен отпуск! И в работу не влезешь, выгонят да еще по шее надают.
- Ладно, не дрейфь. Найдем тебе работенку по душе, и вдали от глаз начальства.
После планерки к Мамонову пришел Жучихин. Круглое лицо прапорщика было, как всегда, невозмутимо, но подполковник отметил: набрякшие веки превратили глаза в совсем узкие щелочки, под ними образовались мешки. Мамонов разозлился.
"Опять вчера перебрал", - подумал он. Но читать нотации своему самому близкому подчиненному Мамонов не стал.