Дверь приоткрылась, заглянул виконт Каспар Волсингейн, а за его плечом угадывается могучая фигура Клемента Фицджеральда.
– Ваша светлость, – проговорил сэр Клемент.
Я отозвался нетерпеливо:
– Да-да, звал! Заходите!
Они вошли несколько стесненно, я с досадой оставил карту и со всеми сердечно обнялся в старании развеять эту скованность.
– Ваша светлость, – сказал сэр Каспар, на лице блуждает радостная улыбка, – как съездилось?
– Все уладил, – ответил я, – от короны отказался.
Они заулыбались шире – понятно, лорд пошутил, – а я нетерпеливым жестом подогнал их к столу.
– Пир потом, потом!.. Какие-то соображения есть по поводу нового приобретения Армландии?
Сэр Клемент не понял, судя по его лицу, все наклонились к карте, а он все еще смотрел на меня весьма озадаченно.
– А что она… приобрела?
Виконт Каспар толкнул его в бок, сэр Клемент чуть смутился и со скрипом повернулся к столу с картой, но, судя по лицу, так и не понял.
Зато сэр Вайтхолд взглянул на него и сказал осторожно:
– Ваша светлость, уместный вопрос…
– Слушаю, – сказал я в нетерпении.
– Среди рыцарей, – проговорил он, – много спорят о вашем строжайшем приказе не препятствовать людям короля Барбароссы топтать землю Армландии…
Он умолк и выжидающе смотрел на меня.
– Верно, – подтвердил я бодро, в таких случаях надо демонстрировать полнейшую уверенность. – Такой приказ оглашен.
– Но люди короля Барбароссы, – сказал он тоже с уверенностью в голосе, – обязательно восхотят посещать отошедшие к их королевству территории этих разделенных земель…
Дверь приоткрылась, вошел барон Бальдфаст Бредли и тихонько присел у самого входа.
Все смотрят на меня очень внимательно. Я ощутил, что разговор назрел опасный, нужно пройти по лезвию ножа, не свалиться, но и не поранить ноги на тернистом пути государственного деятеля.
– И что вас беспокоит? – спросил я с подчеркнутой беспечностью и поиграл цветным шнурком на ножнах у рукояти меча.
– Фоссано, – проговорил сэр Вайтхолд с растущей твердостью в голосе. – Мы немало воевали с ними, отстаивая свои привилегии и особенности, сэр Ричард! С вами в качестве гроссграфа мы почти добились полной независимости, а тут вдруг такое… Сэр Ричард, нельзя отдавать такой кровью завоеванные права!
Я перевел дыхание, мысли мечутся, подыскивая выход, наконец я ухватился за яркую и очень трезвую мысль.