Он увидел их сразу, как только обогнул ствол Древа Снов, в уютном нутре которого Ин могла спать тысячелетиями. Ее покой охраняло лиловое зверье с темными провалами глаз, да тот самый туман, рваные хлопья которого стелились по безжизненной земле, словно белые озера. Рискуя увязнуть в вечных грезах, их обходили стороной даже обитатели этих мест. Только Создательница и ее Волк имели возможность противостоять сонным чарам, и только они двое знали выход из заветного круга в миры людей. Хотя иногда Ин развлекалась тем, что отправляла через портал своих питомцев в пограничную зону, где они с радостью пакостили, нервируя дриддеревья.
Дриады… Неподвластные никому существа, со своим собственным кодексом и совершенно особенной магией. Вот уж верно говорят, что на каждое действие есть свое противодействие. Создавая территорию забвения, Мастер автоматически получал и аномальную зону вокруг нее. То ли мир таким образом сопротивлялся инородному присутствию, то ли это был побочный эффект от большого выброса магической силы - никто до конца не выяснил. Для "мертвых земель" такой аномалией стал Саргон. Вокруг острова, окруженного туманом Мастера Дэ - Проклятое море. Местное население веками обходит его стороной. Разве что пользуется теми дарами, что можно выловить возле берега. Ни один рыбак, рискнувший отправиться дальше, еще не вернулся назад. И не вернется! Потому что морские глубины куда заманчивей суши, особенно когда твое тело меняется, становясь удобным для жизни в воде, а образы близких людей напрочь стираются из памяти. Теперь, восстановив свою истинную личность, а вместе с ней и воспоминания о прошлом, Иргис знал загадку Проклятого моря. Вот только особой радости от этого он не испытывал.
Круги забвения, Мастера Снов… и извечная битва Воды с Огнем, в которой ему опять предстоит участвовать. Потому что иначе Ин не успокоиться, а значит, пострадает Равновесие и… Мая. Странное дело, он только что поставил их на один уровень. Спокойствие семи миров и одну маленькую галуру. Бред! Но… его тянуло к ней с первой встречи. И тянуло гораздо больше, чем к другим кровникам. Они всегда были ему интересны, он знал о них больше, чем о других расах, наблюдал, экспериментировал. А потом в Карнаэле появилось это ушастое чудо, и его словно током пронзило. "Девочка особенная!" - мелькнуло в мыслях и отразилось в твердом желании разыскать ее чуть позже: когда Смерть избавится от своих меток. Но судьба распорядилась иначе.
Галура сразу заметила приближение нового зверя, разительно отличавшегося от общей массы лиловых существ. Она испуганно сжалась, глядя на огромного волка, спешащего к ним. Вокруг его густой шерсти горело синее пламя, а голубые прорези глаз ярко светились на вытянутой морде. На секунду ей показалось, что он, налетев словно вихрь, впечатает их в дерево, но стремительный бег мохнатого гостя внезапно оборвался, когда его фигуру поглотила огненная вспышка. А когда синее пламя опало, Мая увидела стоящего напротив Иргиса. Обманчиво расслабленная поза, холодный взгляд прищуренных глаз и, как свидетельство внутреннего напряжения - вертикальная морщинка между темными бровями.