Сначала ей казалось, что она видела продолжительный, яркий и сумасшедший сон, что она дома, за окном шумит Москва, и мама на кухне пьет кофе. Нужно встать, чтобы совершить пробежку, сегодня ей не хотелось заставлять себя, набегалась во сне. Ей было холодно, поэтому Эл собралась закутаться в одеяло и поваляться в тепле. Она вздохнула и пошарила в поисках сползшего одеяла. Она не была укрыта ничем, рука опустилась на обнаженное, покрытое гусиной кожей бедро. Она пошарила рукой. Сон прошел моментально.
Лучше бы ей не открывать глаза. То, что Эл увидела, заставило ее оцепенеть и потерять дар речи. Она лежала на боку на круглом, похожем на стол металлическом на вид, но мягком на ощупь возвышении. Рядом, уткнувшись в ее голый живот, сопел ребенок лет четырех-пяти, при этом она еще и обнимала его, прижимая к себе. От неожиданности ее стал бить озноб уже не от холода. Она отпустила руку, и дитя мягко повернулось на спину. Девочка. Эл приподнялась на локте и вытаращила глаза. Какое-то время она хватала ртом воздух.
Эта реальность никак не походила на ту, какую она рисовала в момент пробуждения. Потребовалось время, чтобы сообразить, что она на борту Геликса. Эл тихонько сползла с возвышения, у нее закружилась голова, ее мутило, она положила грудь и голову на мягкую поверхность, стало легче. Так она изучала спящего ребенка еще какое-то время. Шок не проходил.
– Геликс, – едва слышным шепотом произнесла она. Он не ответил. – Геликс. Слышишь меня?
– Прикажешь говорить, – мягко и тихо зазвучал голос.
– Геликс, что это? – для точности она указала пальцем на девочку.
– Ребенок, – ответил Геликс.
– Откуда?
– Тебе дать полную информацию или частями? – спросил Геликс.
– Всю.
– Свихнешься.
– Да мне кажется, что уже, – откровенно призналась она. – Я не понимаю, что произошло?
– Выходи в соседнее помещение. Тебя ждет много разных новостей.
Ей казалось, что он говорит недовольным тоном. Она потерла плечи руками, чтобы согреться. В соседнем отсеке ей удалось одеться и сесть, Геликс предложил обширное, удобное кресло. Голова начинала кружиться от малейшего движения. Эл удобно устроилась, подперла рукой голову.
– Итак, – произнесла она.
– Прикажешь говорить? – спросила корабль.
– Что ты заладил: "прикажешь, прикажешь". Когда это я тебе приказывала?
– Тебе визуально показать, для наглядности или на слово поверишь?
– Гел, я что-то тут натворила? Да?
– Да. Натворила – самое подходящее определение.
– Меня устроит пересказ событий, – с опаской произнесла она.
– Не собираюсь тебе ничего показывать. Это унизительно, во-первых, и вредно для твоей еще не устоявшееся психики, во-вторых, – возразил он.