. Переговоры тянулись бесконечно. Дошло до того, что Потемкин обвинил Лаваля в лицемерии... будто Франция, заключая соглашение с Советским Союзом, приносит себя в жертву
>1022. В марте советское правительство фактически предъявило ультимативное требование завершить переговоры
>1023. Тогда же в марте Гитлер заявил о создании Люфтвафе и полумиллионной армии. Лаваль был вынужден согласиться, однако при этом чиновники французского внешнеполитического ведомства буквально выхолостили проект соглашения
>1024.
Несмотря на постоянное давление Литвинова, Франция ратифицировала договор только через год, в марте 1936 г.>1025. Но это было только политическое соглашение, теперь необходимо было подписать — военное, без которого первое теряло смысл>1026. Однако Франция не только не торопилась приступить к его обсуждению, а наоборот, в ответ на активность Литвинова и Тухачевского заблокировала советские заказы на военное оборудование>1027. Как отмечает М. Карлей: «Оттяжки и лицемерие становились главными тактическими приемами в стремлении избежать штабных переговоров». Гамелен заявлял: «Нам нужно затягивать дело как можно дольше». Швайсгут подтверждал «нам следует не спешить, но и не создавать у русских впечатления, что мы дурачим их, что может привести к резкому развороту (т.е. к сближению с Германией)»>1028.
По словам М. Карлея, «главным в политической повестке были «красная опасность» и «ненависть к социалистической революции»>1029. Французская боязнь всего, что несло на себе советский отпечаток, достигла такой степени, что Biblioteque nationale, национальная библиотека в Париже, даже отказалась выставлять советские книги>1030. Бонне в январе 1939 г. заявлял: «Я тщательно изучил франко-советский пакт. И я открыл, что мы никак не связаны им. Нам нет нужды отказываться от него, потому что он не принуждает нас автоматически присоединяться к России». В то время «Matin» на первой полосе призывала: «Направьте германскую экспансию на восток... и мы на западе сможем отдохнуть спокойно»>1031. «Для французского правительства, — отмечал в этой связи М. Карлей, — пакт о взаимопомощи был просто страховым полисом от советско-германского сближения»>1032. Последний аргумент «Литвинов использовал всякий раз, пытаясь повлиять на французское правительство...»>1033 Кулондр по этому поводу предупреждал Париж: «...если Советский Союз не будет с нами, он будет против нас»>1034.
Французы вернулись к соглашению только, когда Германия и Россия действительно подписали пакт. Но было уже поздно. На телеграмму Бонне воспользоваться статьями франко-советского договора о взаимопомощи от 1935 г. Наджиар смог лишь ответить: «Слегка поздновато»