- А, что это у Вас с лицом, сотник? - спросил он Яворного.
- Да, вот, кошка дома меня не признала, набросилась и поцарапала,- ответил сотник и зло ухмыльнулся.
У Игната по спине прошла дрожь, и тут же мелькнула мысль: "Неужели ведьма с того света вернулась? Не может быть. Я же сам видел её похороны. В это время Яворной поднялся и сказал:
- Давайте помянем славного полковника Кульбаса. Уж, он то, наверняка, уже в Царстве Небесном!- Потом поднял кубок с медом и выпил его до дна.
Гости за столом разговаривали между собой, произносили поминальные тосты за погибшего Кульбаса, за славную Украину. Вдруг, Инга повернулась к Голованю и сказала:
- Пан полковник, я слышала, как мой муж,- она запнулась и поправилась,- когда был жив, говорил, что Вы хорошо поете. Спойте нам про казацкую славу. Григорий очень любил украинские песни.
Инга заметила, что она впервые назвала Кульбаса по имени. Все замолчали и смотрели на Голованя. Он взял домру, которую ему принесли. Провел по струнам пальцами и запел:
Ой, сто§ть у полі червона калина,
А в козака на серці красуня - дівчина.
Врода §§ тішить й душу зігріває,
Як місяць на небі білим сріблом сяє.
Та, вона для нього холод тільки має,
Бо зовсім не любить, ще й не помічає.
З Батьком - отаманом він піде до бою,
У степу широкім складе головою
Красуня - дівчина хлопця не згадає,
Тільки рідна ненька плачить й пам'ятає.
Игнат закончил петь. Все молчали. Он взглянул на Ингу и заметил знакомый блеск в её глазах.
- Спасибо, пан полковник,- сказала хозяйка,- хорошая песня. Только жалко казака, которому так не повезло с возлюбленной. Надеюсь, что с Вами такого не случится.
Никто, кроме Голованя не понял намека Инги. Гости снова занялись трапезой и своими разговорами. Игнат наклонился к вдове и тихо сказал:
- Выйди на улицу. Надо поговорить.
Во дворе, перед усадьбой, стало тише. Люди расходились по своим домам. Приехавшие на поминки, в основном были уже в почтенном возрасте. Кто - помоложе ушел вместе с войском на войну. Сидящие за столом казаки, уже находились в том градусе, когда слышишь только себя, а своего собеседника видишь в тумане. Тем не менее, это не мешало им вести бурные разговоры.
- А я тебе говорю, что в том бою Голопупенко по дурному погиб!- настаивал, изрядно нагрузившийся горилкой Петро Коцюба.
- Да, нет. Это черт вмешался и погубил казака,- не соглашался с ним, сидевший напротив его старик.
- А что черт? Я, например, ни черта, ни самого дьявола не боюсь. Нужно только перекреститься и наплевать в их поганые рожи. И ничего они мне не сделают,- продолжал Коцюба.