Несмотря на победу советской космонавтики в апреле
1961 года, тот год был отмечен заметным ожесточением властей по отношению к собственным гражданам. В феврале у писателя Василия Гроссмана, во время тщательного обыска у него на дому, сотрудниками КГБ был полностью изъят текст романа «Жизнь и судьба». В то же время произошло наделавшее много шума не только у нас в стране, но и далеко за ее пределами дело валютчиков Я. Рокотова и В. Фай-бышенко, поразившее даже видавших многое на своем веку советских юристов масштабами своего беззакония. В момент пресечения их преступной деятельности арестованным валютчикам грозило наказание от 3 до 8 лет лишения
Владимир Высоцкий
> по лезвию бритвы
свободы без конфискации имущества. Но 24 февраля Указом Президиума Верховного Совета СССР ответственность «за валюту» была усилена. Срок остался такой же, но имущество уже конфисковывалось. А 25 марта выходит новый Указ, где предельный срок лишения свободы вырос уже до 15 лет. Но и этим дело не завершилось. В июне этого же года состоялся суд, приговоривший валютчиков к 15 годам лишения свободы. Казалось бы, можно поставить точку в этом явно затянувшемся деле. Но 1 июля выходит новый Указ, где оговаривается, что в ряде случаев может быть применена и смертная казнь. И 21 июля генеральный прокурор СССР, несгибаемый Руденко, вносит в Верховный Суд РСФСР кассационный протест на мягкость приговора Мосгорсуда. В результате всего этого беззакония Я. Рокотова и
В. Файбышенко расстреливают.
В том же 61-м году во время гастролей во Франции стал невозвращенцем артист Ленинградского театра балета Рудольф Нуриев. Журналист Андрей Караулов позднее изложил подробности этого «побега»: «Нуриев не раз рассказывал, как он остался во Франции. Это была поездка Кировского театра в Париж. Нуриев жил как хотел, весело проводил время в самых злачных местах французской столицы. В итоге на аэродроме к нему подошли двое «в штатском» и сказали, что он едет не в Лондон, а в Москву — распоряжение Хрущева, правительственный концерт. Он все сразу понял, сделал «гранжете» через ограду, вскочил в машину, и больше в тот вечер его никто не видел. А ведь оставаться он не собирался, накануне гастролей долго рассказывал Львову-Анохину, с которым был дружен, как он будет танцевать «Легенду о любви», какой костюм ему нужен, даже сам собирался что-то купить...» В то время, как Рудольф Нуриев искал творческих свобод на далеком Западе, Владимир Высоцкий самовыражался как актер в Москве. Правда, получалось у него это очень плохо.
Первые месяцы этого года не принесли ни Высоцкому, ни его молодой жене ни творческого, ни душевного облегчения. Приехав зимой в Москву, Иза ждала приглашения для работы в Театре имени Пушкина, рядом с мужем, но вопрос этот волокитился до такой степени, что, не выдержав этого, Иза в марте уехала в Ростов-на-Дону работать в местном театре. После ее отъезда и Владимир Высоцкий решил уехать из опостылевшей Москвы вслед за женой в Ростов-на-Дону. Но прежде чем сделать это, Высоцкий отослал туда свои документы и вскоре получил известие, что принят в ростовский театр заочно и даже авансом получил роль в спектакле «Красные дьяволята». Все шло к скорому отъезду Высоцкого в Ростов-на-Дону,"но судьба распорядилась иначе. В мае Высоцкий, по старой привычке, снялся в массовке в телеспектакле «Орлиная степь» (в главной роли Евгений Урбанский), а в июле на целый месяц укатил на Черное море, где шли съемки фильма «Увольнение на берег» (в главной роли снялся Лев Прыгунов). Эта поездка оказалась весьма плодотворной для Владимира Высоцкого, причем в большей мере как автора песен, чем киноактера: именно там им была написана самая знаменитая песня того времени «Татуировка». Хотя по версии самого В. Высоцкого эта песня была им написана позднее.