- Но Севз погиб. Кто же будет военным вождем?
- Ты! – в один голос сказали котт и яптянка.
- Я не воитель, кровь противна мне.
- Значит, ты постараешься, чтобы ее пролилось меньше, - сказала Даметра.
- Но я человек враждебного вам племени.
- За эти три дня, - улыбнулся Айд, - я уже перестал замечать твою красную кожу и длинные глаза. Все время мне хочется сказать: «Какой хороший котт этот Приносящий свет!»
Даметра ласково посмотрела на негра:
- Айд не силен в замыслах, - сказала она, - но у него большое сердце. Потому он так хорошо сказал. Верно: гии увидят в тебе рыжеволосого, пеласги – крючконосого, либийцы…
- Лупоглазого не хуже Хаммы! – подхватил Айд.
Несколько дней они обсуждали шаги готовящейся борьбы. Айд возвращался на юг, Даметра, много лун прожившая у коттов, теперь решила поселиться в самой восточной из яптских стоянок, откуда в случае опасности можно уйти в ибрскую котловину.
Айд с грустью готовился к разлуке. Мать яптов тоже чувствовала, что будет тосковать без своего черного охотника.
- Ты ведь знаешь, учитель, - говорила она Промеату, - япты народ с тихими голосами и тайными мыслями. Это от многолетнего соседства с атлантами. Поэтому я сперва думала, мне будет плохо среди громогласных коттов. Но за год, что я прожила у Айда, я полюбила их.
- А котты ее! – вставил черный вождь.
- Правда! – улыбнулась Даметра. – Они даже нарисовали меня на скалах белой краской среди черных фигур. Только меня они сделали вот такой, - она вытянула руку к потолку пещеры, - а себя – по пояс мне!
- Это из уважения, - сказал котт.
- После победы, - Промеат обнял обоих, - ваши племена будут дружить и вы проживете много лет вместе. – Они постояли молча: огромный негр, маленькая бледнолицая колдунья и бронзовокожий атлант-знаток.
Снова была осень. Уже два года Ор прожил в Срединной земле. В пасмурный день, когда серая пелена то наплывала холодным дождем, то отступала к скалам, он, сидя во дворе под навесом, чинил деревянное ведерко. Урожай был убран, община переводила дух после трудных дней жатвы. Но хозяйка не терпела, чтобы кто-то бездельничал. Рабынь она с утра усадила чесать шерсть, рабам велела молоть зерно, а гию, отличавшемуся сноровкой, сунула сточенное бронзовое лезвие и дырявую посуду.
Ор стругал клинышек, чтобы заткнуть щель. Тонкие стружки, завиваясь, падали на землю, мысли то возвращались к работе – проверить, что делают руки, то бродили вдалеке. Ору уже не верилось, что когда-то он не слушался велений краснолицых, а втыкал в них копье. Год назад до общины донеслась весть о каком-то неудачном походе атлантов на восток. Будто их заманили в ловушку и многих убили. Значит, не все покорились узкоглазым?