- Пусть так, - вздохнула Илла, - но будь осторожен, не упади с обрыва.
Теперь уже рассмеялся Ор: сказать этакое гию!
- Подожди! – крикнула Илла, когда Ор повернулся уходить. – Скажи, - она испытующе посмотрела ему в лицо, - ты будешь мне мужем только потому, что я так велела?
- Но, Илла, у гиев девушка всегда первой зовет молодого охотника.
- И он соглашается, даже если совсем холоден к ней?
- Так не бывает. Разве девушка не чувствует, кто хочет ее!
Ободряемый взглядом Иллы, Ор робко обнял ее. Несколько мгновений они стояли, слушая учащающийся стук сердец друг друга. Потом Ор подхватил лук, мешок и опрометью кинулся вверх по тропе. Он бежал, ощущая прикосновение рук Иллы. Внезапно ему вспомнились другие руки, такие же смуглые, но тоньше, с длинными пальцами, перебирающими тетивы звучащего лука. Где теперь маленькая умизанская певица, впервые позвавшая его стать отцом? Наверное, никогда их тропы не встретятся. Но вот другая атлантка… На миг Ора охватил холод, но тут же растаял от поднимающегося в сердце тепла.
- Так хотят боги! – повторил он слова Иллы, сворачивая в теснину, где в прошлый раз нашел серебристые цветы.
Оставшись одна, Илла постояла, охлаждая ладонями щеки.
- Девушка зовет первой, - пробормотала она задумчиво. – У диких, а не такой уж дикий обычай.
Снова под лучами солнца оседал снег на горных полях. Шла третья весна Ора в Срединной. Прошедшая зима выдалась холодной, малоснежной, и земледельцы с тревогой поглядывали на верхние уступы. Трудно будет напоить их. Хмуро чесал затылок Уфал, вздыхали женщины, Храд в сердцах раздавал оплеухи подвернувшимся рабам.
У Иллы с Ором были свои заботы. Осень и зиму они прожили в зыбком тайном мире, где радость чередовалась со страхом, дерзкие мечты с беспросветным отчаянием. Но они не жалели о безмятежных днях.
Илла, раз решившись, была готова ко всему. Порой ее бесила осторожность Ора. Через день после встречи на тропе, взяв из рук гия три пушистых бессмертника, она сказала:
- Теперь уведи меня в лес и стань моим мужем.
Но Ор, мягкий и уступчивый до грани, за которой просыпалось гийское упрямство, сказал «нет».
- Боишься наказания! – вспыхнула атлантка.
- Если ты станешь матерью, казнят всех троих. Гии говорят: «Убьют охотника – мать родит нового, убьют мать – вырастут дети, убьют детей – род погиб!»
- Прости! – сказала Илла, гладя худые руки юноши. – Ты умнее и добрее меня.
- Не говори так! – Ор прижался лицом к ее мокрой щеке. – Лучше спроси у своих богов, какую тропу они готовят нам.
Но боги молчали. В снах Иллы Ор уносил ее туда, где много, много счастья и нет опасностей. Но где это удивительное место, боги не говорили.