— Ишь ты! А я-то думал, что ты по сознанию перестал воровать.
— И по сознанию! Кому охота назад в лагерь возвращаться. Там не сладко. За пайку хлеба весь день без отдыха вкалывай.
— Ну, а когда освободишься, что делать станешь?
— Работать, — не сморгнул Беник и нехорошо подумал об
умственных способностях начальника.
— А по какой специальности.
— Я их теперь много имею. А Одесса — город большой. Все пригодятся.
— Да. Вот у меня тоже друг был. С детства вместе росли. Оба без отцов. Мой — в гражданскую погиб, его — на самолете. Пилотом был. А самолеты тогда хлипкие были. Несовершенные. Вот так. Вместе с ним мы ФЗО закончили. Вместе ходили вагоны разгружать. Есть хотелось обоим. Одну и ту же девушку полюбили. Вдвоем. Да только погиб он. В войну погиб. А ты внешне— его копия. Даже своим глазам не поверил, когда впервые тебя увидел. И если бы не хоронил своими руками — в чудо бы уверовал. Что жив мой друг. Потому и позвал тебя с собой. Вернее— не тебя, его тень. Ты уж прости меня. Каждому хочется немного в молодость свою вернуться. Я даже, дурак старый, про себя его именем тебя называл, — вздохнул начальник милиции.
— А как его
— Жора!
— Жорка! А вас?
— Меня — Евгений. Евгений Иванович.
— У меня не было друзей. Кенты — не в счет. Они «по делу». В жизни — не годятся.
— Я сына своего его именем назвал. Тоже Жора. Эх, да только пока он вырастет!
— Но он растет. А у меня ни отца, ни сына, ни друга. Никого. — Евгений Иванович посмотрел на Беника печально.
— Ты — как он! У него, кроме меня, тоже никого не было. И девушка… Моя жена. А он погиб. Жил один. И погиб. Эх-х…
Начальник милиции закинул леску. Беня видел как, отвернувшись, он вытер рукой глаза.
— Иванович! Дай закурить, — попросил Беня.
— Возьми во внутреннем кармане куртки.
курил, смотрел на Евгения Ивановича, ставшего ему понятным и неосознанно приблизившимся от того, недавнего начальника до обычного человека, умевшего помнить друзей и через годы. Знавшего голод.
«А кто меня помнит? Кто? Скальп? Но таких, как я на его счету др черта», — думал Беня.
А где твой отец? — спросил вдруг
— осил он нас. Ушел. К другой бабе.
— Не У нас в Тигиле тоже один завелся. Детей наделал и ходу на материк. Я его разыскал. Привез. Велел детей вырастить сначала. Ведь трое мальчишек. Ну и пригрозил — мол вздумаешь удрать, найду и
посажу. Ну и глаз с него не спускаю. Уже пятый год.
— Счастливые мальчишки, — вздохнул Беня.
— Кой там черт счастье? Не отец, а кобель! Сущее наказание. Всех баб в селе перещупал. Кто его не бил! Зародится же такое дерьмо!