Перворожденные вполголоса выругались и со всей доступной скоростью ринулись следом, надеясь предотвратить смертоубийство. Но, преодолев примерно середину пути, ошарашено замерли, потому что тоскливая, как волчий вой под луной, мелодия неожиданно оборвалась, будто кто обрезал, а следом за этим в народных массах появилось какое-то волнение.
Линнувиэль внутренне похолодел, но ни грозного рыка Карраша, настигшего, наконец, дурака, ни вопля укушенного за живое музыканта не услышал - громадный мимикр замер буквально в десятке шагов от помоста и, наклонив голову, выжидательно смотрел на творящие там перемены. А посмотреть было на что, потому как народу на помосте заметно прибавилось: вместо вскочившего на ноги и опасно побагровевшего, как от оскорбления, лютниста, туда забралось еще несколько бородачей в таких же разукрашенных рубахах (кажется, дружки? или коллеги по ремеслу?), и теперь они горячо спорили с кем-то третьим. Причем, если сначала в их голосах преобладало возмущение, то вскоре оно плавно перешло в недоумение, а под конец и вовсе - в искреннюю оторопь. Наконец, над площадью повисла тяжелая тишина, а потом самый старший из труппы - широкоплечий мужик с роскошной черной бородой и некогда сломанным носом - странно кашлянул и обернулся к выжидательно замершей толпе.
- Уважаемые жители... - он снова закашлялся. - Уважаемые... просим прощения за эту досадную паузу, однако наш друг, которого все вы знаете под именем Золотой Дождь, категорически отказывается продолжать свое выступление... да, все знают, что кроме него никто так не умеет исполнять песни Перворожденных, однако он отказывается продолжать, потому что среди вас вдруг нашелся наглец, который смеет утверждать, что сыграет не хуже.
Народ возмущенно зашумел, загодя принимая сторону пострадавшего, так как тот действительно играл достойно, а оскорбленный до глубины души музыкант гордо вскинул трепаную русую голову, под которой показалось неожиданно молодое лицо: парень до скрежета сжал зубы и, сверкая алыми от злости скулами, отвернулся от разочарованно загудевшей толпы.
- Более того, - вынужденно повысил голос бородач. - Этот дерзкий готов нам сейчас же продемонстрировать разницу!
И ропот стал громче.
- Да, именно так, вы не ослышались: он утверждает, что докажет свои слова!
- Охотно, - раздался третий голос, и на помост проворно вспрыгнула хрупкая фигурка в черной курточке и узких полотняных штанах, при виде которых большинство присутствующих презрительно зафыркали, а замершие поодаль Темные эльфы тихо охнули.