— Иногда я думаю – а может, это действительно посттравматическая энцефалопатия? — признался Данилов.
— Ты не похож на энцефалопата, — покачала головой Елена. — Энцефалопаты обычно злые, а ты – добрый. Только беспокойный очень.
— Да я – воплощенное спокойствие! — оскорбился Данилов. — Просто тормоз, а не человек. Санаторное лечение, — он мотнул головой в сторону отделения, — оно очень способствует спокойствию.
— Это хорошо, — одобрила Елена. — Хочется и дома видеть тебя таким. Кстати, я раз в неделю бываю в Карачарове, там все в порядке.
— Стыдно вспомнить, какой бардак там после меня остался, — поморщился Данилов.
— Я давно навела порядок. На следующий день после того, как…
— Спасибо.
— А почему тут так никого и нет? — удивилась Елена. — Что, посещения разрешили только тебе?
— Нет, навряд ли. Просто у нас многим посещения не требуются. Если тебя хорошо «заглушили», то никаких эмоций ты обычно не испытываешь. Только физиологические позывы. Чего таких навещать?
— Ну, все равно… Убедиться, что все в порядке…
— Будет что не в порядке – лечащий врач скажет.
— У тебя симпатичная доктор, — улыбнулась Елена. — Можно даже поревновать немножко…
— Что?! Ревновать меня к этой суке?! — вырвалось у Данилова. — Извини…
— Все ясно, — вздохнула Елена, высвобождая свою руку. — Может, Игорь прав насчет перевода?
— Совершенно неправ. И вообще… все нормально. То, что мне было нужно, я уже получил.
— А что тебе было нужно? Вот я, например, так и не могу понять, что тебе нужно. Ты как Остин Пауэрс – человек-загадка.
— Вообще-то загадочность больше присуща женщинам, — улыбнулся Данилов. — А что касается меня, то на самом деле все просто. Никаких загадок, так… мелочи жизни…
— Ничего себе мелочи, Вова. — Глаза Елены снова заблестели. — Представляешь, что я пережила, когда вошла и увидела твою…
— Экспозицию, — подсказал Данилов, — или декорацию. Да, да – декорацию.
— Это можно назвать как угодно, дело ведь не в названии…
— Лен, не спеши расстраиваться, — попросил Данилов. — Я много думал… На что-что, а уж на это времени хватает. Да, я понимаю, что меня занесло… И капитально занесло. Но я осознал. Я знаю, что ты сейчас думаешь, но тогда мне только казалось, что я все понимаю, а теперь уже не кажется. Теперь я уверен, уверен в себе.
— Хотелось бы верить, очень хотелось бы.
— Мои проблемы начались давно, еще, наверное, на «скорой»… Как бы объяснить?.. — Мысли требовали выражения, а нужные слова все никак не находились, что очень злило, а от злости начинали путаться мысли. — Давай я лучше пример приведу…
Елена слушала внимательно, но своего отношения к сказанному никак не выражала – просто смотрела на Данилова, и все.