- Еще
до рассвета
ты вернешься
ко мне.
Глава
20
Едва
шагнув в туман,
Эмма тотчас
же почувствовала
чье-то присутствие.
Так
он действительно
послал за ней
охрану? Хотя
зная его натуру,
эти существа,
вероятно, были
скорее шпионами.
Эмма
подумала, что
гордая независимая
женщина возмутилась
бы таким посягательством
на свое личное
пространство.
Она же решила,
что если это
место не так
безопасно, как
заверял ее
Лаклейн, и вампиры
действительно
нападут снова,
то ей уже не
нужно будет
уносить от них
ноги. Надо будет
только всего
лишь обогнать
шпионов, прячущихся
в кустах.
Не в
силах вызвать
в себе желанную
ярость осознанием
того, что за
ней шпионят,
Эмма некоторое
время просто
исследовала
окрестности,
пока не наткнулась
на руины. Вокруг
них тут и там
расстилалось
море диких
цветов. Они,
конечно же,
распускались
днем, поэтому
сейчас выглядели
увядшими и
поникшими.
Снова
пропустила.
И так всегда.
И все
же здесь было
довольно мило.
Это покрытое
туманом озеро
вдалеке — или
залив? — в общем,
чем бы оно ни
было, немного
напоминало
ей о доме.
При
мысли о поместье,
Эмма закрыла
глаза. Она бы
все отдала,
чтобы вернуться
туда. Прошлой
ночью ей очень
не хватало их
вечеров игры
в приставку.
А сегодня она
должна была
скакать на
лошадях в дельте
Миссисипи.
Вскочив
на бортик, идущий
по краю руин,
Эмма принялась
ходить по нему,
кружа снова
и снова, размышляя
обо всем, что
с ней случилось.
До своей поездки
в Европу она
стремилась
к чему-то большему.
Сейчас же, лишенная
своей привычной
жизни, поняла,
насколько та
хороша. Да, она
была одинока,
ощущала нехватку
второй половинки.
Но теперь,
вынужденная
каждый день
иметь дело с
упрямым, властным
самцом, при
этом оставаясь
еще и его пленницей,
она решила,
что наличие
пары в жизни
совершенно
очевидно
переоценивают.
Да, иногда
она чувствовала
себя аутсайдером
— например,
когда не знала,
куда смотреть
и как себя вести,
если ее тетки
в очередной
раз начинали
вопить насчет
вампиров.
Но чаще
все было по-другому.
Конечно, они
немилосердно
дразнили ее,
но, оглядываясь
назад, Эмма
понимала, что
они дразнили
всех. Например,
ее тетку Мист.
Несколько лет
назад после
случая с вампирским
военачальником
ковен прозвал
ее Мист — Совратительница
вампиров. Как
оторвать Мист
от вампира? —
издевались
они. — Ломом.
И тут
на Эмму снизошло
озарение. Может
быть, тетки и
обращались
с ней по-другому,
но совершенно
точно не как
с чужой. Неужели
ее собственные
комплексы
влияли на то,
какими она
видела своих
родных? Эмма
вспомнила тот
день, когда ее
руку выставили
на солнце. Сейчас
даже он воспринимался
иначе. Сперва
воспоминания
вновь потрясли
ее и причинили
боль. Но затем
ей вспомнились
две отчетливые
вещи: Регина
бросилась к
ней и вздрогнула
при виде ожога.
А Фьюри заявила
всем, что Эмма
была совсем
как они.