– Я могу
помочь тебе
сбежать.
Зашипев,
Эмма отпрыгнула
назад и, перескочив
через флюгер,
очутилась на
высоко расположенном
карнизе. Увидев
на крыше павильона
Кассандру, она
присела и
приготовилась
на нее наброситься.
Каждый раз,
при мысли, что
эта роскошная,
крепко сбитая
ликанша была
веками влюблена
в Лаклейна,
Эмму охватывало
желание выцарапать
той глаза.
– Я могу
достать тебе
машину, – продолжила
Кассандра.
Подувший легкий
ветерок разогнал
туман и отвел
прекрасные
выгоревшие
на солнце волосы
Кассандры с
ее таких нормальных
ушей.
У нее
на носу были
едва заметные
веснушки, и
Эмма позавидовала
каждой из них.
– И зачем
же тебе это
делать? – спросила
она, прекрасно
зная, зачем.
Шлюшка хотела
Лаклейна.
– Он
пытается удержать
тебя в плену.
А Боу сказал
мне, что ты
наполовину
валькирия, и
твоя валькирская
кровь, должно
быть, вскипает
при одной только
мысли об этом.
Эмма
испытала острое
чувство неловкости.
Ведь у нее и в
мыслях не было
чего-то вроде
«верно, мой
мудрый враг,
кровь валькирии,
что течет во
мне, требует
абсолютной
свободы». Она
ее ничуть не
волновала.
Эмму просто
взбесило, что
Лаклейн соврал.
И то, что Никс
кинула ее в
клетку со львами,
в десятый раз
сбросив ее
звонки.
– Тебе
какая выгода?
– спросила
Эмма.
– Я хочу
удержать Лаклейна
от огромной
ошибки. Не дать
ему отдалиться
от клана, который
никогда тебя
не примет. Если
бы он сейчас
не оправлялся
от почти двухсотлетней
пытки, он бы
понял, что ты
не его пара.
Изобразив
на лице задумчивое
выражение,
Эмма постучала
пальчиком по
подбородку:
– Но
ведь – ну, получай
– когда он понял,
что его пара
не ты, он был
вполне здоров.
Кассандре
почти удалось
скрыть охватившую
ее дрожь.
Собственное
поведение
заставило Эмму
вздохнуть. Это
не она. Такая
стервозность
была ей совсем
не свойственна.
Она прекрасно
ладила со всеми
существами
Ллора, которые
постоянно
тусовались
в их поместье,
то появляясь,
то исчезая. С
ведьмами, демонами,
феями – со всеми
ними. Поэтому
эту свою злобность
Эмма отнесла
к тем изменениям
внутри себя,
которых не
понимала.
Что
такого было
в этой ликанше,
что так сильно
ее раздражало?
Почему она
вызывала почти
непреодолимое
желание хорошенько
ее отделать?
Словно одна
из тех дамочек,
вопящих на шоу
Джерри Спрингера>xxxv
«это мой мужчина»!
Она
завидовала
тому времени,
что Кассандра
провела с Лаклейном?
– Слушай,
Кассандра, я
не хочу с тобой
драться. И да,
я действительно
хочу уехать
отсюда, но
довериться
тебе в вопросе
побега меня
заставит только
ситуация жизни
и смерти.