- Не могу
больше… нужно
заклеймить
тебя. Здесь. Я
буду здесь…
Когда
он высвободил
свой член из
ее рта, Эмма,
было, воспротивилась,
но все же выпустила
его. Она еще
продолжала
облизывать
губы, когда
он, обойдя ее
сзади, стал на
колени между
ее ног. Нагнувшись,
он снова стал
ласкать ее
языком, пытаясь
ввести в ее
плоть уже два
пальца. Когда
же ему это удалось,
он отпустил
Эмму и положил
ладонь на ее
голову, вынуждая
стать на четвереньки.
Она оглянулась
через плечо
и увидела, что
он уже был готов
вонзиться в
нее. Ее начало
по-настоящему
трясти, тело
изнывало от
желания.
Нужда.
Привлечь. Она
попыталась
выпрямиться,
но он крепко
ее держал, раскрыв
складки и почти
касаясь их
кончиком члена.
Он грубо провел
ладонью по ее
спине, заставив
Эмму прогнуться
от удовольствия.
- Не сон,
- ошеломленно
пробормотал
он. – Эммалин…
Она
с трудом могла
дышать, повторяя
«пожалуйста»
снова и снова.
Лаклейн
крепко обнял
ее за талию
одной рукой.
Так долго ждал
оказаться
внутри тебя.
Опустив вторую
руку, он провел
ладонью по ее
груди и сжал
хрупкое плечо
снизу, удерживая
Эмму неподвижной.
Ты только моя.
И вонзился
в нее.
Эмма
снова закричала,
но уже от боли.
- О, Боже,
- простонал
он. – Такая узкая,
- выдавил он и
вновь толкнулся
в нее бедрами.
Она так плотно
обхватывала
его член, что
он с трудом
мог двигаться.
Эмма
ахнула, на глазах
выступили
слезы жгучей
боли. Она так
и знала, что
они не подойдут
друг другу.
Но к
ее облегчению
Лаклейн перестал
двигаться. Она
ощущала, как
его тело дрожало
от попыток
сдержаться,
чувствовала
его огромную
пульсирующую
плоть, но ему
каким-то образом
удавалось себя
сдержать.
Став
на колени, он
притянул Эмму
к своей груди
и поднял ее
руки, чтобы
она обхватила
его за шею. –
Держись за
мня.
Когда
она кивнула,
он заскользил
пальцами от
ее плеч к груди
и ниже, затем
опустил обе
руки, чтобы
коснуться ее
лона. Эмма снова
стала влажной.
Но он все так
же оставался
неподвижным,
поглаживая
большими пальцами
ее соски, сминая
нежные груди,
лаская ее тело
до тех пор, пока
она снова тяжело
не задышала.
Ее пронзило
жгучее желание,
точно такое,
как той ночью
в ванной. Нет,
даже сильнее
чем в тот раз,
потому что
теперь она
точно знала,
в чем нуждалась.
Вспомнив
свое неудовлетворение
той ночью, Эмма
испугалась,
что он снова
поступит также,
поэтому вильнула
бедрами ему
навстречу.
Низко
зарычав у самого
ее уха, он спросил: