***
Ночью,
пока он спал,
его руки продолжали
сжимать Эмму.
Его объятия
были крепкими
как тиски. Казалось,
Лаклейну снилось,
что она оставляет
его. Когда на
самом деле это
он собирался
покинуть ее.
Чувствуя тревогу,
она провела
клыком по его
груди и впилась
в него, надеясь
обрести покой.
Лаклейн тихо
застонал.
Поцеловав
место, из которого
она только что
пила, она погрузилась
в тревожный
сон, полный
видений.
В одном
она видела
кабинет Лаклейна
его глазами.
У двери с печальным
выражением
лица и папкой
в руках стоял
Харман.
Голос
Лаклейна звучал
в ее голове
так, словно
она сама была
в этой комнате.
- Харман,
никаких шансов.
У нас не будет
детей, - произнес
он.
Практичный
Харман хотел
подготовиться
к появлению
детей, потому
что, как он сказал:
- Если
у вас появятся
маленькие
вампирята, им
потребуются
специальные
условия. Мы не
можем быстро
все подготовить,
- он выглядел
взволнованным,
словно уже
опаздывал с
выполнением
этой задачи.
Лаклейн
верил, что у
него с Эммой
были бы изумительные
дети – великолепные
девчушки с ее
красотой и
прекрасные,
хитрые мальчишки
с его характером.
На какой-то
миг он, возможно,
почувствовал
сожаление, но
затем представил
ее, спящую в
его кровати.
Как она довольно
вздохнет, когда
он присоединится
к ней, и как он
уговорит ее
выпить во сне
из его шеи.
Она
даже не подозревала
об этом – зачем
он это делал?
«Должен
сделать ее
сильнее», - услышала
она его мысли.
Наблюдая
за тем, как она
спит, он часто
думал «Мое
сердце беззащитно
перед тобой».
Эмма
отодвинулась,
чувствуя стыд.
Ее слабость
заставляла
его постоянно
беспокоиться
о ней, переживать
так сильно,
что ему порой
становилось
плохо. Он был
таким сильным,
а она – обузой
для него.
Он не
говорил ей,
что любит, но
его сердце
болело – Эмма
чувствовала
это – от любви
к ней, к его
Эммалин.
Дети?
Ради нее от
готов отказаться
от всего.
Но
отказался бы
он и от мести?
Если он это
сделает, то
станет лишь
тенью самого
себя…
Сон
изменился.
Лаклейн был
в темноте, грязном
месте, в котором
пахло дымом
и серой. Его
тело, которое
она ощущала
как свое, было
комком агонии.
Он попытался
бросить пристальный
взгляд на двух
вампиров с
кроваво-красными,
светящимися
глазами, но
сам с трудом
мог видеть.
Вампир с побритой
головой был
Иво Жестокий.
А высокий блондин,
которого Эмма
знала благодаря
ненависти
Лаклейна, был
Деместриу.