Старший
ликан кивнул,
и Гаррет продолжил:
– Она
пострадала,
Лаклейн. У нее
раны на боку,
и она не пьет,
несмотря на
то… что в течение
первых нескольких
часов едва не
умерла.
Лаклейн
вздрогнул.
Вонзив когти
в ладони, он
проскрежетал:
– Что
ее спасло?
– Капельница.
– Лаклейн
недоумевающе
нахмурился,
и Гаррет пояснил:
– Они переливали
Эмме кровь
через трубку,
которая была
подсоединена
прямо к вене.
Валькирии
думают, что ее
состояние
стабильно, но
раны так и не
заживают. Полагаю,
у того, кто сделал
это с ней, были
отравленные
когти. Может,
упырь, но точно
не знаю.
– Я знаю,
– Лаклейн запустил
пальцы в волосы.
– Это был Деместриу.
Я все видел.
– Не
понимаю… –
голос Гаррета
оборвался. Он
вскочил на
ноги и тотчас
замер, напрягшись.
– Люсия?
Подняв
голову, Лаклейн
увидел, что та
спускается
по лестнице.
Она шла, склонив
голову, поэтому
за волосами
не было видно
лица. Едва они
заметили, что
Люсия плачет,
Гаррет помрачнел,
и глаза его
уже не отрывались
от лучницы.
– Эмме
не лучше? – спросил
он.
Люсия
покачала головой.
Лаклейн стиснул
прутья решетки.
– Она
поправится,
если попьет
из меня.
Услышав
слова брата,
Гаррет вздернул
брови:
– Ты
позволил ей...
– Люсии он сказал:
– Тогда отведи
Лаклейна к
Эмме.
– Анника
запретила. Он
к ней не приблизится.
Эмме видятся
странные вещи,
она бормочет
всякую ерунду,
словно безумная.
Анника открыто
винит ликана.
И валькирия
была права.
Пока Лаклейн
пытался справиться
с чувством
вины, Гаррет
спросил:
– Что
она видит?
– Эмма
говорит, что
Деместриу был
ее отцом, что
он бросил ее
в огонь, поэтому
она убила его.
– Так
и есть.
Люсия
и Гаррет резко
повернулись
и посмотрели
на Лаклейна.
Что,
если он мой
отец?
– Это
правда. Она
убила Деместриу.
Люсия
покачала головой:
– Нежная
Эмма? Убила
самого могущественного
и беспощадного
вампира, когда-либо
жившего на
свете?
– Да.
Он ранил ее.
Вы ей не верите?
Гаррет
по-прежнему
глядел недоверчиво:
– Деместриу
наконец-то
мертв? Благодаря
этой крохе? Да
она же хрупка
как яичная
скорлупка.
Люсия
добавила:
- Лаклейн,
когда она видит
попавшего в
беду мотылька
и пытается его
спасти… скажем
так, если она
случайно смахивает
пыль с его крылышек,
то потом всю
ночь ходит как
в воду опущенная.
Представить
себе не могу,
чтобы она убила
этого дьявола
на его же территории,
если даже Каре
и Кадерин не
удалось это
сделать на
поле битвы. Не
говоря уже о
Фьюри, самой
сильной из
нас! Если бы
валькирия
могла убить
Деместриу, то
Фьюри была бы
той, кому это
удалось.