— Сегодня на скамье подсудимых сидят не случайно ошибшиеся, не те, кого называют пасынками обстоятельств. Это — матерые, профессиональные преступники, опасные рецидивисты, которым неизвестны понятия: уважение, достоинство, честь, безопасность общества. Им непонятны жизнь и покой людей. Они не умеют прощать и щадить! Их жизнь — это смерч, это— цунами; волны, поднявшиеся со дна морских глубин и смывающие на своем пути все живое, уничтожающие даже признаки жизни. Вот так действовали и подсудимые. Подобно цунами — они срывали на своем пути все преграды и препятствия, чтобы посеять смерть. Они тоже не знали предела злобе. И, подобно разгулявшейся стихии, преодолели все трудности, чтоб добиться осуществления черных замыслов своих. Именно потому энергию, агрессивность, упрямство, с какими они шли на преступления, можно сравнить лишь с силами природы. Разрушающими, уничтожающими вокруг себя каждое дыхание. Рожденный для жизни и радости человек не способен до конца понять, что толкает подобного ему по образу и мышлению на столь тяжкие, столь жестокие преступления? Ведь инстинкт разрушителя не должен жить в человеке. Ведь каждый из нас рожден созидать. Тогда почему же еще в жизни мы сталкиваемся с подобными стихиями? Ведь их, как и каждого, родила мать! Они жили среди людей! Но каких? Кто внушил им ненависть к окружающим? Преступная ли среда, в которой они долго находились, или результаты их первых преступных действий внушили уверенность в безнаказанности? Но нет! Было и наказание. Сегодняшние подсудимые отбывали немалые сроки заключения. Но и это ничему не научило! Не посеяло в их душе ростков сомнения в правильности прожитого. Наказания за преступления не пошли впрок. И подсудимые не отказались от прошлой преступной жизни, — Яровой посмотрел в зал. Все внимательно слушали его.
— Эти преступления, чудовищные по замыслу, исполнены не новичками. Не теми, кто, потеряв разум от мгновенной злобы, не вспомнил о неизбежности наказания. Эти подсудимые лелеяли свою злость не год, а долгих десять лет! У нас, на Кавказе, в прошлом знали примеры кровной мести. Но и они не выдержали бы такого испытания временем и фактором расстояния. Люди — творения жизни, давно сумели бы забыть обиды. Всем нам известны случаи, когда имевшие возможность осуществить кровавый замысел люди отказывались от него, забывали злое и прощали врагов своих. Ибо совесть человеческая всегда стояла над насилием. И никогда сильный не считал справедливою победу над слабым, каким бы тот ни был подлецом и врагом. Никогда, со времен начала рода человеческого, не считалось доблестью вдвоем убивать одного. Двое сильных — против слабого. По каким законам действовали подсудимые? Нет, не по законам морали человеческой, не по критериям мужского достоинства — они руководствовались не принципами и инстинктами варваров. В то время, когда было совершено убийство Евдокимова, мы все считали, что в нашей республике покончено с профессиональной преступностью. Но ее вспышки, как отголоски тяжелой болезни, все-таки дали знать о себе.