- Вы ошибаетесь, Вайгерт. Тогда я не убегал.
- Вы не убегали?
- Нет. Я был членом немецкой экспедиции.
- Вы исследователь?
- Некоторым образом.
Он поднял руку, когда Вайгерт пытался что-то сказать. Теперь была очередь Штайнера, если это так можно назвать.
- Если производить исследования означает стремиться к познанию, тогда я и мои товарищи были исследователями, пусть даже очень условно в классическом смысле. Нас было тринадцать человек, когда мы 7 июля 1942 года отправились в путь из Берлина. Нас выбрали рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер, и Карл Хаусхофер.
- Минуточку!
Вайгерт просто перебил Штайнера.
- Значит ли это, например, что вы были членом СС?
- Все тринадцать принадлежали к Черному ордену, к СС, как вы говорите.
Вайгерту стало жарко: СС – Вевельсбург – черное солнце – покушения! Фолькер, президент Европейского центрального банка, был застрелен в Вене. Гринспэн, член Совета Безопасности ООН, поймал пулю в Нью-Йорке. Выжгли черное солнце на лбу у обоих. Мир обвинял Исламский народный фронт. И эсесовец Штайнер сидел в тибетских горах, прибыв из Германии в 1942 году, и уже ждал его.
В данный момент только хаос господствовал в мыслях Вайгерта. Подходить систематически, приказал он себе. Вопрос о покушениях на Фолькера и Гринспэна Вайгерт хотел перенести на потом. Сначала более простая часть.
- Что искали СС в Тибете? У них были другие заботы, кроме как убивать людей?
Вайгерт не скрывал свою антипатию. Сам по себе Штайнер не был несимпатичен ему, но теперь...
- Я понимаю вашу антипатию. В конце концов, вы – только однажды-рожденный.
Штайнер улыбался. Вайгерт не понимал, что тот подразумевал под этим.
- Ваше представление об СС – это картина поверхностного наблюдателя. Вовсе не потому, что вы, возможно, знаете слишком мало об этом. Даже если бы вы прочли все книги мира на эту тему, ваше представление не изменилось бы.
- Вы ожидали, видимо, что я должен одобрять то, что происходило тогда?
- Речь ни в коем случае не идет об этом. Хорошо или плохо, это остается предо-ставленным вам. Речь идет о таких вещах, Вайгерт, для которых в вашей банальной системе мира нет места.
Штайнер говорил это без антипатии или самонадеянности, лишь что-то похожее на небольшую снисходительность было в его голосе. Он встал с выступа стены, присел на корточки рядом с кипятильником и взял ручку чайника, в котором дымился чай. Штайнер пододвинул сосуд к Вайгерту.
- Что вы видите?
Вайгерт был озадачен и в то же время сердит.
- Чайник.
- Вот-то то и оно, Вайгерт. Вы видите чайник, но не руку, которая его держит, которая двигает его, которая, в конечном счете, определяет, что происходит с ним. Потому что чайник скрывает руку.