одну, только одну чашку чаю, и сразу же назад. Если следовать
этому плану, тогда он успеет, должен успеть вернуться назад до
рассвета.
Должен успеть... И вдруг, словно проснувшись от тяжелого сна, он
новыми глазами увидел все вокруг себя: залитый лунным сиянием
лес и дорогу, которая вела его к людям, ставшим близкими и
дорогими. Новая, неизвестная прежде мысль словно опьянила его
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ГОРЬКОЕ И СЛАДКОЕ
48
на какое-то мгновение. А должен ли он вообще возвращаться? И
что, в конце концов, удерживало его в школе? Конечно, он будет
скучать по Андрею... да и по дяде Владимиру тоже. Наверное, со
временем он сможет найти что-то ценное и в школьной жизни, но
сейчас он расстанется с ней без сожаления. И, тем более, забыть,
как о дурном сне, о самом существовании Дмитрия Закольева.
Его медальон был у него на шее, а за чем еще стоило бы
возвращаться? Ах, хватило бы только смелости попросить
Абрамовичей приютить его, принять как члена своей семьи.
Хватит ли у него духу сказать Аврааму и Лие «будьте моим братом
и сестрой», а Беньямину и Саре — «будьте мне как родители»? И
можно ли вообще просить о таком? Можно, сказал он себе, хотя бы
для того, чтобы потом не жалеть о своей нерешительности. В их
хозяйстве не помешают лишние руки, а в тягость он им не будет,
это точно. Он постарается сделать так, чтобы они ни на минуту не
пожалели, что взяли его к себе, чтобы они могли гордиться, что он
их сын... Эта радостная мысль словно прибавила Сергею сил. Луна
освещала дорогу, и он что было духу летел вперед. Уже осталось
недолго, повторял он словно заклинание... уже должно быть
недалеко...
В следующее мгновение плотные облака затянули месяц, и в лесу
стало так темно, что Сергей едва не споткнулся о камень. Ничего
не было видно даже на расстоянии вытянутой руки, но Сергей все
шел вперед, теперь почти на ощупь, чувствуя, что он почти на
месте, что еще один шаг...
Вот уже и знакомая поляна, на которой должен быть домик. Сергей
вдруг остановился как вкопанный, тяжело дыша, не веря своим
глазам, стараясь убедить себя, что это ошибка, что он просто
заблудился... Там, где когда-то стояла избушка, теперь лежали
только обуглившиеся бревна. Зрелище это было тем более
ужасным, что некоторые бревна продолжали тлеть и жуткие
огоньки вспыхивали на руинах.
Шатаясь, словно пьяный, Сергей обшарил все уголки обгоревшей
избушки, но никого живого там не было. Может быть, Абрамовичи