забудешь? Так вот, сунул >зел с едой и документами — теми, что справил для нас
Ршль... с новыми именами... Он как видел, что так все М0*ет обернуться.
Словом, мы быстро нырнули в погреб, а затем, ползком, о самому подземному ходу... Там было темно, хоть глаз и,
но я чувствовала, он все время ползет за мной... •Иенн ° НСТ' ^ только услышала его голос, приглу- вРемя И 3еМле"'словно из
могилы: «Спасайтесь! Выждите СЛо ' 3 Затем бегите в Петербург!» Это были последние
а'которые мой муж...
Валерия тяжело вздохнула. Сергей видел, с каким трут, давался ей
этот рассказ. Она тем временем продолжу *
—
Мы просидели под землей час... или два часа. зат
я услышала, как у нас над головой прогрохотали копы^' сверху
посыпалась земля. Было ужасно душно... мы едВан° задохнулись... и еще тянуло
дымом. Я знала, что Беньящ^ к нам не вернется.
Ее лицо исказила гримаса боли, и она заговорила бы стрее:
—
Я хотела вернуться за ним, умолять его идти с нами только
ради детей я не стала этого делать... Ради детей.
Она снова замолчала, затем со вздохом закончила свой рассказ:
—
Уже почти рассвело, когда мы выбрались из нашего укрытия и
пошли через лес. Днем мы прятались и спали, а под покровом ночи
шли, пока не дошли до Петербурга.
Сергей с содроганием представил, как Авраам и Лия, у которых не
было ни опыта, ни тренировки, проделали все эти многие версты
пешком.
—
Вот так-то, мой дорогой Сережа, мы и оказались здесь, —
вывел его из раздумья голос Валерии. — Мой муж спас нам жизнь
своим умом и бесстрашием, а твой дед дм нам новую жизнь. Мы
ничем не отличались от настоящих бродяг, когда пришли в
Петербург. Нам ничего не оставалось, как прийти сюда, на эту
квартиру...
—
Но ведь к тому времени мой дед уже умер...
—
Да, но завещание все равно было сделано на нас. № уже были
частью его семьи к тому времени, когда Гери1'16 привел своего маленького внучка
знакомиться с нами-
Она провела рукой по Сергеевым волосам, и Сергей^ какое-то
мгновение словно вернулся в то время, когда был маленьким
внучком дедули Гершля.
—
Большинству евреев, как тебе известно, — проД0 ла Валерия, — велено
жить в черте оседлости, значите ^ южнее отсюда. Условия там тяжелы, не прекращайте
^Я ОБРЕТЕНИЕ И УТРАТА
133
ЧАСТЬ ТРЕТЬ
Моему мужу претило, что ему указывают, где жить, гр°мЫ' решил построить
наш дом в лесу. Гершль же был поз- ? устроить свою жизнь иначе. Доходы позволяли ВС° жить в Санкт-Петербурге, в
собственной квартире,
которую он завещал нам.
Но зачем вам понадобилось менять свои имена?