- Пока это только предположение, причем сильно притянутое за уши, но оно имеет право на рассмотрение. Жаль Рупин не Валентин…
- Что делать будем?
- Перво-наперво поедешь к Парамонову и выжмешь из него информацию по Дробышевым до капли. Пусть напряжется и припомнит – откуда приехал Дробышев? Почему Парамонов уверен, что из Белоруссии, а не из Украины, например? Не видел ли Парамонов у Никиты наколок – уголовных, со смыслом или простых, для красоты? Не запомнил каких либо подробностей разговоров братьев? Любые мелочи… А сейчас баю-бай, усни дружок! Марш спать. И мне вы спаться бы не мешало.
*****
Алексей Буров стоял во дворе дома восемнадцать по Большой Ордынке и наблюдал как пожарные сматывают рукава брансбойтов. Две большие красные машины перегородили почти весь двор, по пути зацепив пару-тройку припаркованых автомобилей. И теперь хозяева этих автомобилей, сбежавшихся на призывы автосирен, довольно громко выражали свое недовольство.
Окна квартиры Дробышева зияли черными выгоревшими глазницами. Рядом плакала женщина из нижней квартиры, которую основательно залили при тушении пожара.
- Ой, мамочки! Только ремонт сделали! Только ремонт! Все же…все же залило!!! Пропало все! Вещи же, документы! Ой, мамочки!
- С кого? С кого спрашивать? – шептались во дворе. – Сам-то хозяин, говорят, сгорел…
«Самого» уже вынесли в пластиковом мешке и увезли. Но народ не расходился. Стоял группками и поглядывал вверх. По нынешним временам потеря квартиры сравнивалась с потерей близких и родных. Страховались редко и неохотно, не веря в страховые возмещения, а государство, отгородившись от погорельцев приватизацией, лишь сочувствовало, но на помощь не приходило. Рынок, сами должны понимать. Закон джунглей: выживает сильнейший.
Алексей высмотрел в толпе жильцов шустренькую, чистенькую, сухопарую старушку, резво перемещающуюся от одной группки к другой и вмешивающуюся во все разговоры. На лице у нее была написана истинная незамутненная радость от происходящего. Именно такие бабуси ценятся в процессе розыскных мероприятий на вес золота. И все-то они знают, и все-то они слышали, и все-то они видели, а если не слышали, не видели и не знают, то догадываются и имеют версии.
После удачно и ловко проведенного тактического маневра, Бурову удалось отсечь бабусю и загнать в угол. Едва он открыл перед ней удостоверение, старушка буквально пала в его объятия, преданно заглядывая в глаза. Взор ее сиял таким жадным огнем, что Алексей почти пожалел об успехе операции по ее отлову.
- Ко мне идемте, ко мне, - жарко шептала бабушка с придыханием, словно тащила в будуар на интимное свидание. – Видели, что твориться? А он мне: Вы, Роза Самуиловна, занимаетесь дрязгами и сплетнями… Вот тебе и дрязги и сплетни! Что он теперь скажет?