- Вот как?
Имжанов выразительно глянул на своего помощника. Тот по-птичьи склонил голову на бок, и его губы лукаво изогнулись. От молчания, повисшего в кабинете, Хрусталикова мелко затрясло, но ему достало сил внешне не проявить нервозность.
- Михаил Миха-айлович, мы наоборот хотели бы, что бы Вы про-одолжили сеансы… кхм…космической связи…или как там у Вас это называется.
Магистр в обалдении смотрел на помощника банкира. Дело принимало совсем скверный оборот: одно дело дурить богатую дамочку, а другое – воротилу бизнеса.
- Кирсан Алиевич со своей стороны ока-ажет Вам необходимое содействие, - продолжал Герман. - Что Вы обычно делали? Брали Таис Мамедовну за руки? Пожалуйста, Кирсан Алиевич, протяните магистру руки…
- Я не могу сейчас, - еле слышно запротестовал Хрусталиков.
- Отчего же?
- Не могу! Это сложно! Не привычная атмосфера, нервное напряжение, энергетические поля господина Имжанова не подготовлены…
- Понима-аю… Хорошо, назначайте время, Кирсан Алиевич приедет к Вам в офис. Подготовив энергети-ические поля…
- Вы издеваетесь?
- Бо-оже упаси!
- В следующий четверг, через неделю, - Хрусталиков мечтал лишь вырваться из Имжановского дома, так что называемые сроки не имели большого значения.
- Через неделю? – Имжанов возвысил тон. – У нас каждый день на счету!
- Вы вообще не хотели ко мне обращаться! – свредничал Хрусталиков.
- Герман, что за хрень?!
- Спокойно. Успокойтесь, господин Хруста-аликов…
- Я спокоен! – голос мужчины завибрировал, словно тетива натянутого арбалета.
- Хорошо, во сколько?
- С утра, в десять, в одиннадцать…
- В десять. Я внесу это время в деловое расписа-ание Кирсана Алиевича.
*****
Хрусталиков полетел в Горку. Родной городок не изменился. Знакомые и соседи окликали Михаила, звали в гости. Он раскланивался, обещая заглянуть попозже.
Пепелище затянул плющ и вьюн, заброшенный сад цвел и зеленел. Хрусталиков встал лицом к дому, склонив голову, как склоняют ее молящиеся перед святым храмом. До темноты он простоял у остова, но ожидаемого озарения не дождался. Мрачный, он направился к Терехиным, у которых ранее договорился заночевать.
У Терехиных его сытно накормили, особо не надоедая разговорами, и с почестями проводили в отдельную комнату. Не раздеваясь Хрусталиков повалился на накрахмаленное белье и заснул, не успев коснуться подушки.
Мирон Михайлович возник в спальне далеко за полночь. Утвердился на стуле, подпер голову кулаком.
- Фамилию позоришь, стервец? – вздохнул старец. – Не стыдно?
- Дедушка, - подался к нему Михаил.
- Я-то тебе дедушка, да ты мне не внук, - отрезал Мирон Михайлович. – Хрус-та-а-а-аликов - передразнил он. – Магистр белой и черной магии!