И хочется узнать:
одел ли братишка
сегодня белье
или на этот раз
он в одних джинсах…
Он нарочито
и показушно
прохаживается
по комнате, а
ты ловишь свое
отражение в
зеркале – горящие
щеки, голодный,
безумный взгляд.
Злишься. Сжимаешь
ладони в кулаки,
так что ногти
впиваются в
кожу.
Он все понимает…
Какого же хера
играет с тобой?
Резко разворачиваешься,
хлопаешь дверью
в ванную. Пусть
теперь этот
самовлюбленный
придурок теперь
помучается…
Ты не собираешься
освобождать
комнату, пока
не наплещешься
в свое удовольствие.
Раздеваешься,
предвкушая
ванную, полную
горячей воды
и ароматной
пены. Но бушующие
внутри эмоции
никак не дают
расслабиться.
Да, ты бесишься,
ты сходишь с
ума от ревности,
стыда, ты сгораешь
от желания, от
унижения –
потому что
объект страсти
брат… Родной
брат…
Роняешь на пол
то один флакон,
то другой, выливаешь
на себя чуть
ли не весь пузырек
масла. В ванной
нет халата, и
ты закутываешься
в белое махровое
полотенце.
Шлепаешь босыми
ногами по полу,
тянешь время:
выходить совсем
не хочется.
Не хочется
выслушивать
нотации Сашки,
какой ты мелочный
и эгоистичный,
ведь это может
закончиться
банальным - «Не
лезь не в свою
жизнь!», и другими
подобными
фразами, на
которые твой
брат просто
мастер. Да и
дело даже не
в этом… Гораздо
больше ты боишься
столкнуться
с тишиной и
пустотой за
дверями.
Что угодно –
резкий окрик,
равнодушный
взгляд, но только
не одиночество…
Но нет, он здесь:
сидит у окна,
где несколько
минут назад
сидел ты, на
том же самом
месте. Хмурится
– меж бровей
пролегла складка.
Провести бы
по ней пальцем,
чтобы разгладить…
Трясешь головой:
вон глупые
мысли, вон! Прочь
из головы!
Сашка замечает,
многозначительно
приподнимает
бровь:
- Наконец-то! Я
думал, ты утонул.
И снова краска
в лицо: ты понимаешь,
что он слышал
твои глупые
метания, то,
как ты спотыкался
и чертыхался
на каждом шагу.
- Знаешь что?
Да пошел ты на
хуй, - бросаешь
через плечо,
даже не оглядываясь.
- О, это уже конкретные
предъявы. Отвечаешь
за свои слова,
мелкий?
- А какое нужно
подтверждение?
Так легко разбить
хрупкую стену
перемирия
неосторожными
словами. И так
хочется забрать
их назад…
- Эй! – он бросается
к тебе, прежде
чем ты успеваешь
закрыть дверь
своей комнаты.
– Да что с тобой
такое?
Голос – хриплый,
низкий, сексуальный
– словно ножом
по венам.
Словно соль
на свежую рану.
Запрещенный
прием.
Ему вообще надо
запретить
говорить с
людьми.
Он дурно на них
влияет.
Дрожишь, обхватывая
себя руками.
- Ромка…
Его тоже трясет…
И ты на грани,
на грани, на
грани…
- Я тебя хочу.
Вот что со мной
такое. Я всего
лишь хочу
собственного
брата, у меня,
блять, стояк
на него. Здорово,
да? А знаешь,
что еще веселее?
Что это не просто
так… Не просто
желание. Я забыть
не могу и не
хочу забывать…
Я люблю его, на
хуй, ни о чем
больше думать
не могу. Вот и
все…