Им хотелось почаще видеться, и они уговорились встречаться до свадьбы по три раза в неделю. Боясь, что днем их может заметить дурной человек и пустить о них в народе плохую славу, они решили встречаться по ночам, когда вся деревня спит. Правда, и ночью страх не покидал их; они боялись, как бы об их встречах не узнал вспыльчивый Бесиа, брат Маны; но сила любви была столь велика, что даже страх не мог заставить их отказаться от встреч.
Во время одного из таких свиданий мы, читатель, « познакомились впервые с этими влюбленными. Луна, которая в таком почете у всех влюбленных, спесиво висела на чистом небе во всей своей величавой округлости и, возвращая взятые у солнца взаймы лучи, серебрила землю. Трели соловья, певца влюбленных, не умолкали.
Был еще и третий свидетель любовного воркования Маны и Симона, он сидел возле них и смотрел на них с обожанием: большой верный пес Маны, которого она выкормила своими руками. Он постоянно бодрствовал, охранял их и кидался со свирепым лаем, на малейший шорох.
— Ты думаешь, я бы не рада была прижаться к твоей груди? — говорила Мана Симону, когда тот привлекал ее к себе. — И у меня такое же сердце, как у тебя. Но боюсь я, Симон, стать посмешищем людей. Ты упрекнул меня, что я не доверяю тебе. Нет, я тебе доверяю, но когда я задумаюсь, кажется мне, что не быть нам мужем и женой. Подумай сам, ты из дворянского рода, а я простая крестьянка! Нет, наша любовь — только сон...
— Мана, зачем ты сама мучаешься и мучаешь меня — обиженно возразил Симон.— Дворянское и крестьянское звания, оба выдуманы людьми, а наша с тобой любовь родилась в наших сердцах, и ничто не может убить ее, пока мы с тобой живы. Она умрет только вместе с нами. Дворянин, ты говоришь? Ни в грош я не ставлю свое дворянство! По правде сказать, даже княжеское достоинство — вздор. Сегодня я дворянин, завтра мужик, а мой мужик может стать дворянином. У одного отнимут, другому дадут, а на самом деле все мы равны. Ты удивляешься? Думаешь, долго ли нам крестьянами стать? Я слышал, что наш прадед был простым крестьянином.
— А как же он сделался дворянином? Не легко ему это далось, вероятно? — с любопытством спросила Мана.
— Нет, очень легко. Говорят, однажды царица, принимая своих сановников, издала непристойный звук, да так громко, что это могло уронить ее достоинство» Но тут случился один из наших предков, очень ловкий мужик. Он принял на себя ее вину и, выступив на середину залы, громко сказал: «Мой подлый желудок так опозорил меня сегодня среди стольких достопочтенных господ, что мне отныне не стоит жить на свете. Накажите меня, как я того заслуживаю...» «Но за то, что ты оказался столь воспитанным и нашелся, как извиниться перед нами, я дарую тебе дворянское звание», — поспешила царица вознаградить того, кто взял на себя ее позор и спас ее честь. Вот таким путем добыли себе дворянское звание наши предки, — закончил Симон свой веселый рассказ.