Между тем предутренняя дымка быстро редела. Живописные берега островов слева от нас, сложенные из старых, выветренных скальных пород, покрытых густой растительностью были уже вполне видны. Они резко контрастировали с проплывающим справа возвышенным побережьем Кюсю, где террасы, рисовые чеки и иные проявления сельскохозяйственной деятельности были уже различимы даже без бинокля. Удивительное дело: мы пришли сюда воевать, а по отрывочным фразам моряков, долетавшим до меня, я понял, что не я один, оказывается, любуюсь этой особой, утонченной красотой окружающей нас земли...
Идиллическое миросозерцание резко оборвалось с первыми хорошо слышными выстрелами крупнокалиберных орудий где-то впереди по нашему курсу. Итак, началось. Судя по всему, это японские береговые батареи открыли огонь по нашим брандерам. Больше времени терять нельзя. И действительно, не успел я еще отдать команду на увеличение скорости движения флотилии до 24-х узлов, как с возвышенности, открывшейся справа по курсу, в нашу сторону замигал ратьер. Приказав боцману Елизарову отстучать в его сторону все, что придет на ум, скомандовал поднять на нашей однодеревке флаги "24" и "Т", означающие начало атаки. Наши три отряда начали расходиться в стороны, приближаясь к последней узкости перед броском к горлу Сасебского залива.
В редеющей дымке впереди бинокль уже позволяет различить его, как и дым и яркие сполохи вспышек выстрелов бьющих с возвышенностей орудий. Огонь ведется пока по нашим отважным пароходам. Поведя биноклем влево, вижу их. Да! Оба прорывателя идут полным ходом в проход! На втором замечаю взрыв. Плохо, уже попадание, а до бона им еще не меньше полутора миль. Но на батареях тоже огонь и дымные фонтаны взрывов... Все ясно. Это маневрирующий мористее "Рион" миль с четырех обстреливает их фугасами и шрапнелью. Видимо наши брандеры рано обнаружили, и командир крейсера рискнул поддержать их огнем, а кроме того отвлечь часть усилий японских артиллеристов на себя.
"Каэлки", увеличивая ход, заметно приподнялись из воды, разводя за собой приличную волну. Моторы, переведенные на высокие обороты, изрядно гудят, но таиться дальше, по большему счету, уже совершенно бессмысленно. Переговариваться теперь можно только крича друг другу в ухо, или используя рупор. Через несколько минут последний остров группы Митикошима ушел за корму слева. Отряд из 9-ти катеров лейтенанта Гаршина принял еще пару румбов к Westу от курса моего отряда и прибавил скорости. Его очередь - последняя, поэтому его катерам предстоит выписать перед подходом к бону изрядную петлю...