Я помог своей спутнице сойти с коня на землю. Спросив, как ее зовут, я указал ей рукой на загоравшиеся в низине огни римского стана:
– Прощай, Сильвия! Ступай в римский лагерь, там ты будешь в безопасности этой ночью. А завтра утром уходи в город Левки, это в десяти милях к западу отсюда.
Сильвия взирала на меня своими большими печальными глазами, прижав согнутые руки к груди и не проронив ни слова.
Ударив коня пятками, я поскакал на восток по каменистой дороге, идущей резко под уклон. Сумерки быстро сгущались. Оказавшись в ложбине между двумя горными кручами, я оглянулся назад и увидел на гребне перевала на фоне сиренево-розового закатного неба одинокую тонкую девичью фигурку в длинном одеянии. Сильвия продолжала стоять на месте, глядя мне вслед.
* * *
Услышав от меня про римское войско, стоявшее станом всего в нескольких милях от Урия, Крикс стал похож на голодного волка, почуявшего желанную добычу.
– Под нашими знаменами двадцать две тысячи воинов, поэтому два римских легиона – для нас сущий пустяк! – Крикс небрежно сплюнул себе под ноги. – Подберемся к римлянам тихо в темноте и перебьем их сонных, как тогда под Везувием.
– Возможно, римлян больше, чем два легиона, – сказал я. – Командует ими претор Аррий. Это авангард консульской армии Луция Геллия.
– Тем лучше, – вставил Брезовир. – Сначала разобьем претора Аррия, потом навалимся на консула Геллия.
Прочие начальники когорт, упоенные стремительным взятием Урия, были настроены столь же решительно. Всем не терпелось поскорее напасть на римлян.
Крикс дал войску три часа на отдых и подкрепление сил пищей. Затем отряды восставших без трубных сигналов и пения победных песен выступили к Гарганскому хребту, у подножия которого стоял со своими легионами претор Аррий.
Дисциплина в войске Крикса была значительно слабее, чем в отрядах Спартака. Галлы и германцы рвались в битву с римлянами, но при этом, двигаясь на марше, многие из них успевали угощаться вином, взятым ими в подвалах разоренного Урия. Кто-то из воинов Крикса шел быстрее, кто-то медленнее, иные из галлов и вовсе сворачивали с дороги в сторону, чтобы пошарить в домах брошенной жителями деревни или поискать какой-нибудь поживы на одиноко стоявшей мельнице. Из-за этого войско восставших неимоверно растянулось на марше. Когда головные галло-германские когорты уже преодолели горный перевал и начали строиться в долине в боевую линию, в это время отставшие отряды Крикса еще только подходили к перевалу.
Эта неслаженность в действиях галлов и германцев выводила меня из себя. Я был готов хлестать плетью тех нерасторопных воинов, которые со смехом и пьяными шутками все подходили и подходили со стороны перевала, занимая свое место в боевом строю. Утро уже занялось, когда войско Крикса наконец-то было в сборе и готово к битве.