– У самогонщика местного нашла. Когда они самогон варили, поленья таскала, в дровах и увидела. А как пользовать, на них написано.
– Тогда так. Ты сейчас, пригнувшись, убегаешь метров за двести туда, назад. Пускаешь ракету. Я отсюда – другую. А ты еще отбеги и давай третью.
– Зачем бегать-то?
– Ну не отсюда же все пулять. А так вроде бы народ тут в трех местах сидит. Может, все с пулеметами.
– А что, вполне. Достаточно идиотское представление, чтоб сработало.
Шмыгнув еще раз носом, Верка тихонько свалила в темноту. Посматривая по сторонам, Ирка как могла ознакомилась с девайсом. Вроде бы все достаточно просто.
Ждать пришлось долго, Ирка уже забеспокоилась, вертясь на коврике, когда наконец далеко сзади бахнуло и красная ракета, рассыпая шлейф искр, достаточно косо взлетела в небо. Ирка завозилась, потом вовремя вспомнила, что ракету надо направлять вверх, мысленно перекрестилась и дернула со всей силы за веревку так, что чуть не вырвала цилиндр у себя из ладони, но удержала. Грохнуло, красный свет озарил поле, кромку леса, заметались тени, потом угомонились, поплыли, как положено. Немного погодя третья ракета взметнулась неожиданно далеко – ближе к деревне, на дороге, наверное.
Смотрелось это как-то внушительно, и Ирка повеселела.
Шмыганье носом послышалось раньше, чем шаги.
– Чего не окликаешь-то? – удивилась напарница, сильно запыхавшаяся, видно, бежала бегом.
– Ты фырчишь так, что тебя за версту слыхать.
– Честно?
– Стопудово!
– Надо же… Ну что, пошли?
– Сейчас. Слушай, а ты вообще стреляла когда-нибудь? С ружьем справишься?
– Наверное. Знаю, что за эти крючки надо дернуть.
– Ты на меня-то не направляй, стволы убери в сторону. Целиться умеешь?
– Ирэн, все равно ты меня сейчас не обучишь. Пошли, а?
– Погоди, торопыга. Мы ж от леса видны будем хорошо: фары, подфарники – и мы как на витрине.
– А можно фары побить на фиг. Вжарить из этого ружья и все.
Бухгалтерша с некоторым уважением показала на стоящий в охотничьей стойке пулемет.
Минутку Ирка думала на эту тему, и вообще-то ей показалось соблазнительным такое предложение. Но жаба одолела: еще продырявишь джип наповал, грустно будет. Нет, придется рискнуть.
– Слушай, Верк, ты машину водить умеешь?
– Неа.
Тоже хорошо. Значит, и стрельчиха одна, и водительница тоже одна. «Я и пела, и плясала, и билеты продавала!» – невесело подумала про себя Ирина.
– Ладно, пошли. Только все же насчет ружья слушай, что скажу, и запомни.
Минут пять ушло на лекцию. Впрочем, уверенности в том, что напарница, сильно уже окоченевшая, хоть что-то запомнила, у Ирки не возникло. Горе луковое, а не напарница. Хорошо хоть слушается и не выпендривается каждую минуту. И то хлеб.