– Да. Я когда подобные рассказы вижу, всегда скалюсь. Хотелось спросить у дойч-офицеров, как мог СССР, уступавший гитлеровскому блоку по численности в два – четыре (в тысяча девятьсот сорок первом году) раза, закидать немцев трупами? Еще вопрос, кто кого закидывал… – весело замечает полненький приятель очкарика.
– Скалься дальше. А можешь выехать с любым поисковым отрядом в лес и прикинуть количество койкомест на немецких лежаках относительно русских костей по тем же местам. Только незахороненных… Идиот! – режет, полуобернувшись, сержант, не прекращающий упражнений с ТТ.
Черт меня дергает влезть. Но с другой стороны – сейчас надо этому балбесу прищемить хвост. Вот чувствую всеми органами чувств – нужно. Самое время.
– Идиот! Это тот молокосос, который покопал, скажем, в Мясном Бору или Мостках и сделал глобальный вывод, – говорю я в спину сержанту.
– Да ну? – откликается тут же сержант.
– Чтоб не быть идиотом, надо покопать также и там, где валяли уже немцам. Я такие места видал, где немцы слоем. Так что не с любым поисковым и не в любое место. Да и с немецкими лежаками не все так просто, дружище. Большая часть немецких лежаков в таких местах, что не копанешь.
– Мели Емеля, твоя неделя, – упирается сержант.
– Ну давай разбираться. Назови, например, любой пригород Петербурга. – Сейчас голубчик я тебе хвост прищемлю.
– А зачем это? – осторожничает сержант.
– Да ладно, не боись, назови. Для примера.
– Ну Пушкин.
– Хорошо, берем город Пушкин. Знаешь, где там немецкие лежаки? Нет? Перечисляю. Сквер с памятником Пушкина на скамеечке, площадь перед Екатерининским дворцом, площадь перед Александровским дворцом – где стоит ваза, аккурат могила какого-то эсэсмана… Так что не надо рассказывать байки. Немцы свои кладбища делали в самых красивых местах, чтобы потом белокурые детишки приходили возлагать цветы в эти пантеоны. Вот и считай, сколько там койко-мест. Хотя замечу, что видел я и немецкие захоронения, где лежали все кучей. Это когда им уже не до красивости было.
Сержант фыркает.
– Еще по поводу Фетюка могу заметить, что его знания напоминают старую китайскую сказку про сто тысяч стрел. Напали на Поднебесную враги, а у китайцев стрел – пшик. Хорошо река врагу путь преграждает, но соберутся переправляться – хрен остановишь. Император объявил, что наградит того, кто справится с боеприпасным голодом. Нашелся старикан, попросил кучу досок, кучу музыкантов, кучу гребцов, кучу рисовой соломы и сто лодок. И неделю. Ну и жратвы и выпивки от пуза. Император все дал. В первый день старик с людьми обшили лодки досками и снопами соломы. Три дня пьянствовали. А потом упал густой туман. И вся эта банда под барабаны и вой труб отправилась к берегу, занятому врагом. Враг представил, что китайцы хотят высадиться и напасть, и засыпал плохо видные в тумане лодки тучей стрел. Когда стрелы стали падать редко, лодки вернулись назад. И когда все стрелы вытянули из соломы и посчитали – стрел оказалось больше ста тысяч… Император наградил старика. Но один из генералов заметил императору, что не за что награждать – вот он, генерал, тоже знает, что тут в это время года часты туманы. «Толку мне от твоего знания пустомеля!» – сказал император, и генерал получил сто палок по пяткам… Вот и Фетюк: вроде знает много, а толку от его знаний – нуль.