Убийство на улице Длинной или Первое дело Глюка - Феликс Францевич Глюк

Убийство на улице Длинной или Первое дело Глюка

В этой удивительной книге вы откроете мир новых возможностей и историй, где каждый персонаж и событие приносят с собой неповторимую глубину и интригу. Автор волшебным образом сочетает элементы фантазии, приключения и человеческих драм, создавая непередаваемую атмосферу, в которой каждая страница — это путешествие в неизведанные миры. Поднимите книгу и готовьтесь погрузиться в мир, где слова становятся живыми, а истории оживают перед вашими глазами.

Читать Убийство на улице Длинной или Первое дело Глюка (Глюк) полностью

Убийство на улице Длинной или Первое дело Глюка


Галине Шерф,

натолкнувшей меня на мысль,

что можно же писать и детективы!

А также в ознаменование недавно минувшего ее юбилея

Разговор 1


— Ну, и кто, по-вашему, мамзельку-то укокошил? А, Акинфий Мефодьич? — спросил околоточный надзиратель, ставя свою размашистую — в пять росчерков — роспись внизу страницы. — Я мыслю, что студент, больше вроде бы и некому.

Акинфий Мефодьевич, письмоводитель, угостился монпасьешкой из жестяной бонбоньерки, прежде чем ответить начальству.

— Никак не могу сказать, Константин Аркадьевич. Вот ежели бы Цванцигера кто убил, или же Цванцигершу, тогда ясно: обыкновенно муж от жены избавиться желает, или, напротив, жена от мужа. А так – кому она нужна, мамзеля эта?

— То-то, что никому, — Константин Аркадьевич подул на бумагу, чтобы подсушить чернила: не приведи господи, размажется подпись, лист придется переписывать наново. — А студенты, это я вам скажу, Акинфий Мефодьевич, весьма существа ненадежные. То их бунтовать тянет, то в них либидό играет… Слышали про таковое?

Акинфий Мефодьевич почмокал монпасьешкой, сглотнул слюни и сказал:

— Никак нет, про такое не слышали. Однако зачем студенту мамзелю убивать? Для амурных дел или страстей каких стара, а больше никоей причины не вижу. Вот ежели бы там Цванцигера — так он мог, по анархическому устремлению, как богача и кровопийцу…

— Да что вам Цванцигер дался? Цванцигера там и не было вовсе! — околоточный надзиратель сложил листки протокола в папку, надписал на обложке: "Дело об убийстве девицы Рено Матильды Яковлевны, начато…" — и задумался.

— А какое нынче число у нас, Акинфий Мефодьевич? Двадцать восьмое, июня дня*… Так что я говорю? Не было там Цванцигера, не выехал он в этом году на дачу, потому как Цванцигерша на сносях, рожать ей скоро, а дача от города далековато. И Цванцигер, говорят, в делах нынче неуспешен, потому сдал дачу госпоже Новиковой, помещице Екатеринославской губернии, по слухам, за двести рублей. Да как это вы, Акинфий Мефодьевич, вы ж протокол писали, и не усвоили из него ничего?

Акинфий Мефодьевич сунул в рот еще одну монпасьешку, зеленую.

— А наше дело маленькое, Константин Аркадьич, наше дело бумаги переписывать, а не вникать в них. Пусть его вникают, кому за это деньги плачены, да-с… Однако двести рублей! Но все же жалко, что не было там Цванцигера…

——————————-

* по старому стилю

Глава 1


К великому сожалению Акинфия Мефодьевича, письмоводителя, Цванцигера на его собственной даче, что на Фонтане, на шестой его станции, в то утро не было. Потому что, как указал на то Акинфию Мефодьевичу Константин Аркадьевич, Цванцигер дачу сдал госпоже Новиковой, Елизавете Александровне, на все лето.